Уходя из вертолёта, я открыл две банки тушёнки, воткнул в них две ложки и сказал Зи-и:
— Поешь сама и накорми дочку.
Учить её пользоваться ложкой было некогда. «Может, сама догадается?» — подумал я.
Теперь я поднялся в машину первым, чтобы пассажирки не испугались Полкана. Обычно он рвался в кабину раньше всех. Но сейчас его придерживал Виг. А Вига он слушался, по старой памяти.
Пустые банки от тушёнки валялись на полу. Ложки — под пилотским креслом. Похоже, ими не пользовались, и мясо выгребали пальцами.
Виг поднялся в машину последним и коротко поздоровался:
— Ухр, Зи-и!
Она поглядела на него тусклыми глазами и тихо спросила:
— Ты меня знаешь? Ты куп?
— Я ту-пу. Меня зовут Виг. Но я знаю Сара. Знаю язык купов. Я учился у Бира. Ты помнишь старика Бира?
— Помню. Он был добрый дядька. Он жив?
— Скоро ты увидишь его, — пообещал Виг. — Сан довезёт нас быстро.
И он кивнул в мою сторону.
— Так ты Сан? — Женщина удивлённо посмотрела на меня.
— Да.
— Я слышала твоё имя в пещерах. — Она облегчённо вздохнула. — Говорят, ты никого не убиваешь. Может, и меня не убьёшь?
Мы с Вигом дружно рассмеялись, и я включил мотор.
К селению купов прилетели мы уже в сумерках, а пока дошли до костра возле хижины Сара, сгустились темнота. Мы остановились у костра, все четверо, молча, и вначале никто не обратил на нас внимания. Потом Сар, сосредоточенно жаривший на шашлычном шампуре крупную рыбину, как-то искоса поглядел, увидел мои серые ботинки и тихо констатировал факт:
— Сан вернулся.
Затем заметил рядом с ботинками босые ноги, поднял глаза, встретился взглядом с Вигом и спокойно поздоровался:
— Ухр, Виг!
И только после этого увидел Зи-и.
Рыбина упала в костёр, брызнув искрами. Сар вскочил, стремительно ощупал сестру и заорал на всё селение:
— Зи-и вернулась! Вернулась Зи-и!
И поднялся такой общий крик, какого ни разу не слышал я в тихом обычно селении купов. Метались от костра к костру и от хижины в хижину женщины, кричали и приплясывали у костров мужчины, почему-то заплакали дети и залаяли собаки. И даже петухи на птицеферме отозвались — пропели по второму разу своё обычное предзакатное «ку-ка-ре-ку». И сквозь всё это прорывалось саровское «Зи-и вернулась!»
Откуда-то выскочила Лу-у и по-православному стала целовать Зи-и крест-накрест три раза. Ошалевшая от общего крика Зи-и не сопротивлялась, но отворачивалась. Видно, в пещерах к поцелуям её не приучили… Родители Сара появились откуда-то возле дочери, и тихо, безмолвно гладили её всю. Совсем так же, как жена Фора Тулю гладила недавно свою вернувшуюся домой старшую дочь.