Граф замер. Тварь подождала немного, затем, издав едва различимый шип, проскрежетала ядовитыми челюстями-хелицерами и бесшумно скрылась в своём убежище.
Оглядываясь на друзу, за которой спряталась тварь, к графу осторожно приблизился Кудыма. Ласка с плеча графа перепрыгнула на плечо шамана.
– Значит, сделаем так. Вы двое, – Кудыма кивнул хазарам, – сейчас тихонько подойдёте и встанете рядом со мной. По моему знаку ударите мечами по паутине. А я тем временем выдерну графа. Всё ясно?
Но вышло совсем не так, как задумал Кудыма – слишком крепкими оказались тенета. По его знаку хазары взмахнули мечами, пытаясь рассечь паутину, однако мечи, перерезав всего лишь несколько нитей, увязли сами. Шаман изо всех сил дёрнул графа в попытке выдернуть его из липких сетей – тщетно! Из-за друзы кристаллов стремительно выскочила паучиха и набросилась на стоявшего рядом с шаманом хазарина. Щёлкнули мощные челюсти, впрыскивая в жертву яд, сила которого была в сто пятьдесят раз сильнее яда самой ядовитой змеи. Хазарин обмяк и тут же был разорван могучими хелицерами на куски и пожран.
Прошипев, чудовище перебежало к графу. Кудыма успел отскочить. Граф безуспешно пытался выдрать из клейких нитей свой меч. Удар мохнатой лапой поверг его в состояние шока, а ядовитые челюсти довершили смертоубийство. Паучиха без замедления проглотила повисшее на тенетах тело графа. Второй хазарин в ужасе отбежал в сторону, но запутался в боковой нити и теперь пытался перерубить её мечом.
Увидев всё это, толпа, следовавшая за Кудымой, стала разбегаться в разные стороны, прячась от твари меж каменных деревьев. Подоспевшие к шаману его кровные братья встали стеной, выставив вперёд оружие. Паучиха с шипением поднялась, опираясь на четыре задние лапы и выставив вперёд столько же передних, вооруженных блестящими, острыми шипами. Ядовитые челюсти раскрылись. Брюхо подрагивало. Оттуда время от времени высовывалось чёрное жало. Четыре пары холодные, тусклых, равнодушных глаз сосредоточились на шеренге. Все замерли, и только хазарин всё ещё продолжал рваться прочь, сотрясая паутину. Наконец ему удалось скинуть с себя прилипшую к ней одежду. Голый, разъярённый от испуга и перенесённого позора, он юркнул за спины товарищей, ища глазами хоть какое-нибудь оружие. Кто-то сунул ему в руки копьё.
Вдруг где-то позади шеренги раздался страшный треск сокрушаемых кристаллов. Сквозь каменный лес ломилось что-то огромное. Многие в ужасе оглянулись. Оказалось, что это неторопливо пробирается вперёд, волоча своё тяжёлое брюхо, жаба. Влажные выпуклые глаза неотрывно, с вожделением, смотрели на паучиху. Насекомое развернулось навстречу новому возникшему врагу. Ничуть не смутившись его грозного вида, жаба громко квакнула. Молнией мелькнул громадный, липкий язык с зацепами… и всё было кончено. Паучиха исчезла в огромной пасти земноводного. Жаба, кряхтя, упала на спину, колотя себя лапами по бородавчатому брюху.