Унаследовав деловую хватку отца и светские манеры матери, он вложил деньги в сельское хозяйство. Купив сначала один небольшой участок, Дэвид расширил свои владения, а потом начал приобретать другие, и обычно сам проделывал почти всю необходимую физическую работу до тех пор, пока очередное приобретение не начинало приносить доход. Тогда он двигался дальше.
Под умелым управлением Дэвида его состояние неуклонно множилось, и как следствие финансового успеха ему сопутствовал успех у красивых женщин. Так что…
— …Так что иди и встреться с этим человеком лицом к лицу! — приказала Джейн самой себе, крепче прижимая кейс к груди. До двери придется бежать изо всех сил — ливень и не думал стихать.
Ей очень не хотелось выходить из машины, и не только дождь был тому причиной. Почти каждый раз, когда она открывала газету, ей на глаза попадались фотографии Дэвида Кроуза. Его лицо всегда было холодно-красивым и слегка надменным. Надменный… Именно такое мнение у нее сложилось об этом человеке. Во всяком случае, во время посещений офиса Гарри он не удостаивал миниатюрную Джейн даже взглядом.
Вполне понятно, что ее почти детская фигурка и хрупкая красота пришлись ему не по вкусу. Женщины Дэвида Кроуза были вызывающе красивы, эффектны и не менее ста восьмидесяти сантиметров ростом.
Как и мать его ребенка. Брр… Одна мысль об обстоятельствах отцовства Дэвида заставила Джейн вздрогнуть, не говоря уже о том, что ей придется сейчас обсуждать его с этим человеком лично. Но сначала надо было с ним встретиться.
Дверь дома по-прежнему оставалась закрытой — очевидно, Дэвид Кроуз не горел нетерпением поговорить со своим адвокатом. Однако выбора у Джейн не было. Она вынуждена была покинуть свой уютный автомобиль, выйти из него навстречу дождю — и Дэвиду Кроузу.
Так сделай это! — мысленно подбодрила она себя. Чем скорее ты увидишься с этим типом и узнаешь, что ему от тебя надо, тем скорее сможешь уехать отсюда.
После всех рассказов о богатстве Дэвида Кроуза Джейн полагала, что за поражающей воображение парадной дверью ее встретит, по крайней мере, дворецкий, а то и шеренга лакеев. Огромная дверь черного дерева внушала робость, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы поднять руку и позвонить.
Колокольчик звякнул, и, отдавшись эхом, мелодичный звук исчез где-то в глубине дома. Никакого ответа. Ни лакеев. Ни дворецкого. Зато где-то за домом раздался бешеный лай. Мчащийся сломя голову комок черно-белой шерсти, скользя на поворотах, обогнул веранду, и пара мокрых черных лап оставила грязные отпечатки на аккуратном красном костюме Джейн.