И услышал стон. Что-то часто в последнее время я их стал слышать... Прижав трубку поплотнее, я откашлялся неизвестно зачем и сказал хрипло:
- Да. Я слушаю, кто это?
Хотя спрашивать-то было незачем. Я узнал голос Исии. Началось. Потом кто-то рявкнул на непонятном мне языке и связь вырубилась. Короткие гудки.
Энди и таец молча и выжидательно продолжали смотреть на меня, пока я медленно возвращал трубку на место. Нам кое о чем напомнили. Хотя могли бы этого и не делать. День и ночь мы лихорадочно искали хоть какие-то следы Исии и страшной трагедии в доме старого самурая. Газеты пачками валялись по всей каюте - они уделили много внимания происшествию даже спустя несколько дней, что было весьма не характерно для здешней пишущей братии - подобные дела обычно живут два-три дня, не более. Но, то ли ничего существенного больше не случалось, то ли происшедшее стало для полиции чем-то весьма серьезным, если начальник городской полиции ежедневно дает интервью, а не посылает газетчиков к черту. Мы внимательно вчитывались во все заметки о трагедии и кое-что узнали новенькое. Например, я неправильно посчитал трупы - их оказалось пять, стрельбу слышали соседи, но не придали значения - в окрестных домах любили пострелять по птичкам, пожар вовсе не уничтожил весь дом (ура пожарным!) и в нем обнаружили солидный арсенал оружия, никого из слуг, кроме убитых, найти не могут, полиция ищет возможных свидетелей и вообще собирается вплотную заняться контактами старика и его прошлым. Обо мне пока практически ничего, кроме показаний одного бот-рикши, который перевозил вдребезги пьяного американца, который даже не захотел посмотреть на пожар. И сделан вывод - все иностранцы такие черствые людишки - им даже беды и трагедии тайские до лампочки. Тут автор несколько погрешил истиной. Были в Бангкоке люди, кому было не все равно, что случилось в доме на берегу реки. И не только мы трое...
Я прервал выжидательное молчание.
- Они дали знать, что она жива. Дали понять, что знают о нас больше, чем мы думаем, обозначили точку для переговоров - жизнь Исии за...
Вот только за что, я ответить пока не мог, однако нам ясно было, что дело в этом проклятом золоте. Пачанг, который вернулся из своего загадочного похода только сегодня утром, не успел еще поделиться своими новостями. Оторвавшись взглядами от молчащего телефона, мы с Энди уставились на тайца. Вид у него был весьма серьезный.
- Это японцы. Скорее всего, якудза. Но дядя говорит, что главарь у них ронин.
- А это что еще за зверь,-- не выдержал Энди.