Он поднял голову и издал громогласный клич, зная, что люди подчинятся ему.
– За Кент! Вперед! В атаку!
Он не мог продвигаться быстро, поскольку люди, находившиеся впереди, шатаясь, скользили в жидкой грязи. Джек увидел, как Эклстон толкнул приветствовавшего их лондонца в грудь, убирая его с пути. Постепенно они перешли на бег. Все кричали, и эта стена звука заглушала шум дождя, отдаваясь в замкнутом пространстве эхом. Это были не слова, а рев, вырывавшийся из сотен глоток.
Под ногу Джеку попало что-то скользкое, и он слегка пошатнулся. По крайней мере, ему было все видно. Поднявшийся ветер раздувал пламя в светильниках на всем протяжении моста, и они горели еще ярче. Он находился не более чем в двухстах ярдах от поджидавших его солдат.
Некоторые горожане прижимались к стенам домов, вместо того, чтобы попытаться убежать от наступавшей армии. Другие не успевали отскочить в сторону и падали с криком под ноги бегущих повстанцев. Продвигаясь вперед все быстрее, Джек видел перед собой искаженные ужасом лица и спотыкался о лежавшие тела.
Теперь в окнах домов появились люди. Джек выругался, увидев, что солдаты держат в руках арбалеты. Узкий мост представлял собой идеальное стрельбище. Все зависело только от того, насколько быстро солдаты могут перезаряжать арбалеты и какова их численность. Джек чувствовал, как бешено колотится сердце в груди. Ему вдруг страшно захотелось юркнуть в какое-нибудь укрытие. Их единственный шанс на спасение заключался в том, чтобы прорваться сквозь боевые порядки врага в город.
– В атаку! – крикнул он и бросился вперед.
Перепуганные повстанцы последовали за ним. Первые стрелы просвистели всего в нескольких футах над их головами. Продолжая бежать, Джек съежился и нырнул под поднятый щит, который держал ближайший к нему повстанец. Сзади послышались крики ужаса и боли, и он понял, что, стоя прямо за знаменем, представляет собой отличную мишень. Джек вовремя поднял голову и увидел, как Джонас вздрогнул и повалился вперед, пораженный стрелой в грудь. Еще одна стрела вонзилась в тело человека, который подхватил падавшее знамя, и он тоже рухнул на землю. Герб Кента и голова шерифа плюхнулись в грязь, и среди охваченных животным ужасом повстанцев, продолжавших по инерции бежать вперед, больше не нашлось никого, кто попытался бы поднять шест.
Томас испытал ту же тревогу, что и Джек, когда увидел пустые, темные окна – и это в то самое время, когда каждый мужчина и каждая женщина в Лондоне хотели увидеть, как входят в город Вольные люди Джека Кейда. Чувствуя западню, он приказал всем повстанцам, вооруженным топорами, проверять каждую дверь, попадавшуюся им на пути. Даже когда полетели первые смертоносные стрелы, они продолжали взламывать двери. Некоторые из них были забаррикадированы изнутри, и требовалось немало усилий, чтобы пробиться внутрь.