Книжник хмуро наблюдал за тем, как Хельга возится с вестом. Достав снадобья, бинты и мох, заменяющий вату, девушка обработала рану и стала ее перевязывать.
Что-то шло не так. Хельга очень странно смотрела на веста. Томно, с эдаким блеском в глазах. И в том, как она перевязывала ему рану, было что-то неправильное. Было это как-то… Слишком нежно, что ли.
Ощутив прилив незнакомого, удушливого чувства, Книжник перевел взгляд на кио. Тот наблюдал за «сладкой парочкой», похабно ухмыляясь. Семинарист понял: ревность – вот что это за чувство.
Ревность – к Зигу? Что за чертовщина?!
И тут случилось невероятное: Зигфрид вдруг пристально поглядел в глаза Хельги, обхватил ее за талию, притянув поближе к себе.
И поцеловал. Прямо в губы.
Но даже это не было самым невероятным. Куда хуже было то, что Хельга ответила на поцелуй – жадно впилась в губы веста, прильнула к мощному торсу, обвила его руками… И тихо застонала от удовольствия.
В тени стены захихикала Молния. Все это было похоже на какой-то кошмар, этого просто не могло быть. Книжник перевел взгляд на Тридцать Третьего. Тот наблюдал за «любовной сценой», приоткрыв рот от любопытства.
Ощущение кошмара резко перешло в тревогу. Было в происходящем что-то наигранное. Его друзья не могли так себя вести, даже если бы сильно захотели.
И вдруг по их изменившимся лицам Книжник понял: это не его друзья. Это какие-то чужаки в уродливых масках. И едва он осознал это, лица стали меняться, обретая свои истинные, жуткие черты.
Это мороки – вот кто они на самом деле. Мороки, прикинувшиеся его друзьями! Книжник попятился, надеясь ускользнуть в глубину коридора. Отполз на несколько метров, пока что-то не преградило ему путь.
Это было тело. Короткого взгляда хватило, чтобы узнать Зигфрида.
Он был мертв.
Вест лежал лицом вниз, уткнувшись в ледяной бетон. Тело было перерублено чудовищным ударом от правого плеча, наискось, до пояса. Вокруг растеклась обширная лужа крови, в которой лежал меч. Клинок очертила полоса запекшейся и обуглившейся местами крови – горячий металл все еще шипел на камне. Этот уникальный меч, закаленный вестом в особом Поле Смерти, не оставлял места для сомнения: его друг мертв, и его заменил морок.
А стало быть, мертвы все его друзья.
И Хельга.
Понимание этого обрушило на Книжника такой поток горечи и злости, что он передумал прятаться. Он взял в руку этот меч – тяжелый, с ухватистой рукоятью, поднялся и ринулся прямо на тех, кто цинично принял облик его убитых друзей. Мороки уже ждали его – встали стеной, надвигались на него, тянули к его горлу свои скрюченные пальцы. И теперь уже не скрывали истинных лиц – бесформенных, страшных.