— Добро пожаловать в будущее, — сказал Чарльз, придерживая дверь перед Кейт.
Та сразу увидела, о чем он говорил.
— О, как чудесно.
Рассерженный маленький американец в помятом белом костюме и соломенной шляпе, вышедшей из моды десять лет назад, держал у рта и уха части аппарата и кричал на невидимого собеседника.
— А я говорю тебе, — орал он так, что чудеса современной науки казались делом лишним, — что у меня есть дюжина свидетелей, и они клянутся, что Серебряный Нож — вер-вольф.
Человек на другом конце кричал так же громко, давая уставшему труженику пера возможность перевести дыхание:
— Энтони, это не новости. Мы работаем на новостную газету и должны печатать новости!
Журналист, повозившись с устройством, прервал связь, и передал его ошарашенному «новорожденному», стоявшему в очереди к аппарату.
— Давай, Ле Кье, — сказал американец. — Удачи с твоей теорией о сбежавшем паровом автоматоне.
Француз, статьи которого Борегару доводилось читать в «Глоуб», затрещал телефоном и принялся шептать оператору.
Небольшая группа мальчишек играла в шарики, расположившись в углу, а Диармид Рид устроил целый прием у открытого огня. Он сосал трубку, читая лекцию писакам с Граб-стрит.
— Парни, история как женщина, — говорил он, — можно выследить, поймать ее, но если она не хочет, то надолго с вами не останется. И только вы соберетесь попробовать ее прелестей на завтрак, как она сразу повысит ставки.
Борегар закашлялся, привлекая внимания Рида, пока тот не совсем опозорился перед собственной племянницей. Диармид взглянул на них и улыбнулся.
— Кэти, — сказал он, не проявив и тени смущения по поводу своей неблагопристойной метафоры. — Заходи и выпей чаю. И Борегар, не так ли? Где вы нашли мою племянницу, окутанную тьмой? Надеюсь, не в каком-нибудь доме поблизости. Ее бедная мать всегда говорила, что Кэти станет позором семьи.
— Дядя, это важно.
Тот посмотрел на нее благосклонно, но с изрядным сомнением в глазах:
— Так же как была важна твоя история о суфражистках?
— Дядя, не имеет значения, согласен ли ты со мной в вопросе об избирательном праве для женщин, но ты должен признать: когда о нем говорят величайшие и мудрейшие люди в стране, это новости. Особенно после того как премьер-министр ответил на их волеизъявление тем, что выслал карпатцев.
— Скажи им, девочка, — произнес мужчина в соломенной шляпе.
Кейт передала Борегару зонт и открыла свою папку с документами, положив на стол лист бумаги, прямо посреди чашек и пепельниц.
— Это пришло вчера. Помнишь, ты в качестве наказания заставил меня разбирать корреспонденцию?