Она отвернулась, но Трэвис потянулся к ней, схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
— Ты не можешь серьезно заинтересоваться таким человеком, как он.
— Артур — очень славный человек.
— Господи, Кэти, ты для него слишком хороша, и знаешь это.
— У него приличное место, хорошая работа.
— Место школьного учителя?
Она хмуро покосилась на Трэвиса:
— Он будет приходить домой каждый вечер.
— Да кому он еще нужен?
— Он будет хорошим отцом Джейку.
В Трэвисе вскипел гнев:
— Я его отец!
Кэти вырвалась из его рук.
— Артур любит меня.
Она круто повернулась и быстро пошла к двери.
Но Трэвису хватило трех длинных шагов, чтобы нагнать ее. Их тела оказатась прижатыми друг к другу.
— Может быть, он и любит тебя, Кэти. Но то, что он чувствует к тебе, не идет ни в какое сравнение с тем, что мы чувствуем друг к другу.
Она вздрогнула:
— Чувствовали.
— Чувствуем, — настаивал он. Потом понизил голос: — Ты не хочешь Артура, Кэти. Ты хочешь меня, почти так же сильно, как я хочу тебя.
Кэти облизала пересохшие губы:
— Ты ошибаешься.
— Я ошибаюсь?
Да, черт возьми, он ощущал, как все ее тело трепещет в его объятиях. Он прекрасно знал, что прав насчет их взаимного влечения.
— Давай-ка проверим.
Трэвис прижался губами к ее губам. Это был поцелуй, о котором он так бесконечно долго мечтал. Ее руки упирались в его грудь, но уже через секунду они легли ему на плечи, и теперь она уже обнимала его.
Кэти приоткрыла рот и позволила его языку скользнуть в ее нежное тепло, и тогда Трэвис подумал, что наконец-то он дома. Он не мог остановиться, не мог перестать целовать ее. Это было то, о чем он мечтал, чего хотел и в чем нуждался. Трэвис заново изучал ее рот, губы, язык. Он вздохнул, когда услышал, как она тихонько застонала и прижалась к нему.
Его тело пробудилось к жизни, и он положил руку ей на спину, потом его рука двинулась ниже. Трэвис хотел, чтобы Кэти почувствовала, как сильно он желает ее. И ощутил ее ответное желание.
Теперь он хотел большего. Он хотел обладать ею. Хотел, чтобы она вся принадлежала ему. Здесь. Сейчас. На полу кухни. Он жаждал почувствовать удовлетворение, которое могла ему дать только она.
Оторвавшись наконец от ее губ, Трэвис принялся целовать ее шею, спускаясь все ниже и ниже. Кэти застонала и запрокинула голову, позволяя ему ласкать себя.
— Я люблю тебя, Кэти, — прошептал он, не переставая целовать ее, и ощутил, как тело ее изогнулось. — Я всегда любил тебя.
— Трэвис…
— Люби меня, Кэти…
— О Господи, помоги мне, — прошептала она. — Я…
— Папа!
Боковая дверь широко распахнулась и с грохотом ударила в стену… Кэти отпрянула от него и отступила назад на пару шагов.