По логике это не должно ее волновать. Все произошло задолго до нее. И она не вправе упрекать его за ту жизнь, которую Анка вел прежде чем увидел ее, и пришел к выводу, что она достойна стать той самой, избранной, еще до того как она узнала о его существовании.
Глупо или нет, однако Габи все же ревновала и по-прежнему чувствовала себя обманутой, так как та женщина носила его ребенка. И ничего не могла с этим поделать.
Однако большую боль ей причиняли страдания Анки. Как она могла не волноваться о нем? Взяв его руку, Габи на мгновение прижалась щекой к его ладони, прежде чем повернуться и поцеловать в ее серединку.
— Мне очень жаль.
Анка посмотрел на нее с легким удивлением.
— Из-за того, что произошло. Из-за сына, которого ты потерял.
Сдвинув брови, он с любопытством поинтересовался:
— Ты же не имеешь к этому никакого отношения. С чего бы тебе чувствовать вину?
Габи проглотила комок в горле:
— Потому что я тоже — человек. Но… — она заколебалась, — а еще, мне больно из-за того, что ты испытываешь боль.
Она отпустила его руку.
— В общем… за все то время что мы были вместе, я считала, что ты существуешь за счет людей, однако на самом деле люди использовали тебя. Чему другому ты мог научиться, находясь среди них?
Анка выглядел, разрывающимся между облегчением и неверием, оттого что Габи простила его, радостным, но несколько сердитым, вероятно из-за такой оценки его образа жизни.
— Ты не должна торопиться оправдывать меня, — пробормотал он. — Вероятно не стоило, если только…
Он запнулся и покачал головой.
— Я придаю большое значение твоим словам, хотя, несомненно, я был потребителем и не достоин твоего великодушия. Я сам никогда не смогу простить себя за то, что мое высокомерие едва не стоило мне самого ценного, что мог предложить этот мир.
— Тем не менее, вопреки тому, что ты думаешь, использовать кого-то… или быть использованным по определению не «зло». Пока это приносит пользу обоим, это — правильно. Давать и брать не только естественно, это приносит удовлетворение. Единственное, что при этом является неправильным, это брать без отдачи, брать, не имея на это позволения.
— То, чем я занимался — неправильно и ничто совершенное мною ранее, не делалось по справедливости — да, я возмещал людям все, но не предоставлял им выбор.
Затем он замолчал, и Габи почувствовала, как ужасное чувство потери охватывает ее. Она бы радовалась, что Анка узнал и понял теперь, по какой причине ей было так трудно принимать его поступки, если бы понимание также не означало окончательного прекращения отношений между ними, а это нечто такое, с чем Габи думала ей трудно смириться.