Всё же падал Габдулла не как мешок с репой – сумел увлечь за собой и противника.
Вернее, это Владимир позволил себя увлечь – и оказался не только наверху, но и с прижатым к горлу клинком. К горлу шемаханца, разумеется.
Открытый шлем на этот раз сыграл с Габдуллой злую шутку.
Габдулла мысленно воззвал к Аллаху, закрыл глаза и приготовился принять смерть.
Острый клинок пришел в движение. Холодное лезвие вспороло плоть… Но совсем неглубоко. Только кожу на горле. А заодно и кожаный ремешок шлема. Владимир сорвал его вместе с подшлемником с наголо обритой головы шемаханца…
И – ничего.
Габдулла открыл глаза и увидел, что князь русов, привстав, пристально глядит на него, будто силясь что-то вспомнить…
Но острие меча по-прежнему давило на горло, и кровь теплой струйкой стекала по шее.
– Чего ты ждешь? – чувствуя горлом смертоносное лезвие, по-арабски прошептал Габдулла. – Убивай.
– Кто твой отец? – по-словенски спросил Владимир.
Габдулла не понял.
– Кто твой отец? – повторил князь на языке ромеев.
На этот раз вопрос был понятен.
Габдулла, прозванный Безотчим, с ненавистью глянул на князя:
– Убивай! – и рванулся навстречу смерти.
Но ненавистный варяг успел отодвинуть меч. И тут же, коротким расчетливым движением тюкнул красным лалом оголовья в висок Габдуллы.
Шемаханец обмяк. Владимир еще несколько мгновений глядел на потерявшего сознание противника. Сейчас, когда глаза бахмичи были закрыты, сходство уже было не столь явным. Но оно всё равно оставалось. Сходство, которое помешало чуждому жалости Владимиру довести дело до конца.
Владимир легко вскочил на ноги. Он не стал воздевать вверх оружие, а уж тем более – радостно вопить.
Не подобает варяжскому князю праздновать победу над простым воином. Даже если тот – величайший поединщик. Даже если этот воин так похож (невозможно в это поверить!) на зарезанного пять лет назад Владимирова брата Ярополка.
Нечего тут праздновать. И хвалиться нечем. Владимир – великий князь. Потому не подвиг он совершил, а просто сделал работу, которую никто, кроме него, сделать не мог. Как и подобает князю.
Глава четырнадцатая
Пока камень не поплывет…
– Ну что, бояре, что скажете: брать ли мне от эмира булгарского выкуп или попытать удачу?
– Я бы взял выкуп, – сказал ярл Сигурд. – Зачем резать овцу, которую собираешься стричь?
– Твой отец Святослав тоже взял бы, – подал голос воевода хузарской конницы Машег. – Только не выкуп, а город.
Еще вчера подобные слова задели бы Владимира. Но сегодня он лишь улыбнулся. Сегодня никто, даже этот известный не только отчаянной смелостью, но и язвительным языком хузарин не усомнится в храбрости князя Владимира.