Дафна резко остановилась и возмущенно посмотрела на спутника.
– Что вы имеете в виду, милорд?
– Только то, что сказал. Одно из двух: Томас был или вашим близким другом, или любовником. Иных путей достижения столь высокой художественной правды попросту не существует.
Он явно пытался вызвать эмоциональную реакцию, а потому поддаваться на провокацию не следовало. Пусть думает, что хочет.
Они пошли по узкой дорожке, с обеих сторон прикрытой от посторонних взглядов густой зеленой изгородью. Фонари на деревьях раскачивались от легкого ветерка и мерцали, как далекие трепетные звезды. Тропинка привела к небольшому уютному гроту, образованному полукругом высокого кустарника. Рядом мягко журчал фонтан.
Дафна опустилась на мраморную скамейку и сразу приступила к делу, не терпящему отлагательства.
– Итак, вы признаете талант Томаса.
Лорд Фоксберн неопределенно кивнул.
– Восхищен его произведением.
Дафна почувствовала, как возмутительно краснеют щеки.
– Возле кондитерской Гантера я ждала его.
Граф бросил быстрый взгляд.
– Ах да. Джентльмен заставил вас изрядно промокнуть.
– Невольно. Вечером того же дня я узнала, что Томас уехал на континент, чтобы отправиться в путешествие по Европе.
Лорд Фоксберн на миг задумался.
– А для кого он писал портреты? Это был случайный клиент или постоянный покровитель?
– Большинство работ заказывал сельский сквайр – в том числе и эти. Подробностей, к сожалению, не знаю. Томас как-то сказал, что этот человек не признает городской жизни и предпочитает проводить время в своем поместье.
В ответ послышалось невнятное ворчанье.
– Что это значит? – уточнила Дафна.
– Судя по всему, ловкий художник обманом убедил молодую леди позировать для скандальных портретов.
– Нет, Томас совсем не такой! – горячо заступилась Дафна. – Он не настаивал и не принуждал! Неужели считаете, что я настолько глупа и наивна, что позволила бы собой манипулировать?
В глазах графа вспыхнул интерес… и что-то еще. Может быть, уважение.
– Так что же мешает рассказать мне всю правду, мисс Ханикот? Почему вы сделали то, что сделали?