Ему вообще не надо было обращать внимания на хорошенькую дочку врачевателя. Поначалу он и не обращал. Мюриел, когда приехала в Данробин, была похожа на бесплотный дух, а он в свои двадцать один год был слишком молод и горд, чтоб замечать какую-то девчонку на шесть лет младше его. Но она избегала графа, и это задело гордость и любопытство Уильяма. Он присмотрелся получше и увидел не бледную тень, а раненую, с истерзанной душой девушку, которая украла у него сердце, да так и не отдала.
Она была так ужасно ранима. Он не знал, чего поначалу хотел. Быть может, помочь? Сделать что-нибудь, чтоб она не была такой печальной? Но ему никогда не забыть тот день, когда она доверила ему свою тайну. Когда он услышал о кошмаре изнасилования…
В его душе как будто что-то прорвалось. На волю вырвались эмоции, которые уже невозможно было удержать. Он отдал бы все, лишь бы только забрать у нее эту боль. Ему хотелось утешать ее, защищать и убить негодяев, которые посмеют ее обидеть. Но больше всего не хотелось никогда ее отпускать.
Графы не влюбляются, пропади все пропадом. У него есть долг.
Он метался по маленькой Солнечной комнате, натягивая невидимые цепи. Отшвырнув в сторону вино, которое принес ему один из слуг, он схватился за виски. Опустошив добрую половину кувшина в свой кубок, он встал перед очагом и стал глядеть в огонь, запретив себе подходить к окну, чтобы посмотреть, подчинится ли она его приказу прийти в этот раз.
Уильям одним махом опрокинул в себя огненный янтарный напиток, как будто это был всего лишь разбавленный водой эль, но он был слишком зол, слишком выбит из колеи и доведен до крайности, чтоб рассуждать здраво. Какого дьявола она хочет от него?
Он не понимал ее. С тех пор как она вернулась несколько недель назад, он перепробовал все, что только смог придумать, чтоб убедить ее остаться с ним. Он осыпал ее подарками: драгоценности, шелка для платьев, превосходная посуда – богатства, которые позволили бы ей жить в роскоши до конца жизни. Но она отослала назад их все до единого.
Он думал, что если привезет ее назад в Данробин, она увидит, как он скучал по ней – и как она скучала по нему. Что самое важное для них – это быть вместе. Но она избегала его, отказывалась приближаться к замку и сидела в этой своей чертовой хибаре. Ему надо было сжечь ее дотла, тогда ей пришлось бы волей-неволей прийти к нему.
Даже когда он вынужден был подчиниться Брюсу, его гордости не был нанесен такой удар. Он же поехал за ней в Инвернесс, черт возьми. И если потребуется, поедет снова.
Несколько дней тому назад он приказал ей прийти в Большой зал на пир. Она подчинилась, но едва удостоила его взгляда. Когда он заставил ее говорить с ним, она вежливо отвечала «милорд» и вообще обращалась с ним так, словно он ничего для нее не значит.