Стоит мне закрыть глаза, и я немедленно переношусь в ту реальность, в которой очнулась спустя несколько мгновений после аварии. Я ощущаю запах горелой резины, вижу вокруг себя груду металла, каждое движение вызывает мучительную боль, что-то непрестанно струится по моему лицу… по всему моему телу…
Мне уже почему-то не так больно. Агония отступает, подобно океанскому отливу. Теперь я ощущаю холод. Впрочем, холодно мне почти всегда, так что беспокоиться, скорее всего, не о чем. Я могу пошевелить правой рукой, поэтому тянусь к Джеку. Я нащупываю его плечо, потом чувствую, что он шевелится, и я испытываю облегчение и неописуемую радость.
— Джек! — зову я. — Ты в порядке?
Но с моих губ не срывается ни звука. Я не говорю. Я просто беззвучно шевелю губами.
— Ева, ты в порядке? — спрашивает Джек. Его тело продолжает шевелиться под моей ладонью. — Любимая, пожалуйста, скажи, что ты в порядке!
— Я не Ева, — беззвучно говорю я.
— Ева, — продолжает он, не дождавшись ответа, — если ты меня слышишь, сожми свою руку.
Я не сжимаю свою руку, потому что я не та женщина, к которой он обращается.
— О боже, Ева, я чувствую твою руку на своем плече. Пожалуйста, скажи мне, что ты в порядке! Пожалуйста! Я тебя люблю. Я не могу без тебя жить.
— Я не Ева! — пытаюсь закричать я, и от этого усилия на все мое тело снова обрушивается боль.
Темнота.
— Либби, Либби! — приводит меня в чувство голос Джека. — Все хорошо, все хорошо. Мы попали в аварию, но все будет хорошо. Наверное, надо попытаться выбраться, пока машина не взорвалась.
— Это случается только в кино, — говорю я, но, конечно же, он меня не слышит.
Я не издаю ни звуков, ни слов, которые можно услышать. Те слова, которые я пытаюсь произнести, оставляют след в воздухе, но они столь же бессмысленны, как знаки, написанные на воде.
— К нам уже едут на помощь. Ты будешь в порядке. Все будет хорошо.
Темнота.
— Либби, Либби, очнись!
Я открываю глаза и вижу незнакомого мужчину. Он сидит там, где минуту назад сидел Джек. Он одет в костюм пожарного. Я решаю, что его зовут Сэм.
— Ты меня слышишь? — спрашивает он.
— Да, — говорю я.
— Вот и хорошо. Меня зовут Билл. Я спасатель.
— Я люблю спасателей.
— Вот и отлично. Считай меня своим собственным личным спасателем.
— Хорошо, — говорю я.
— Мы пытаемся тебя отсюда вытащить, но с этим возникли сложности, потому что машина наклонена и прижата к столбу, что не позволяет нам воспользоваться резаком.
— Ладно. Не стоит обо мне беспокоиться. Не обращайте на меня внимания. Я пока немного посплю.
— Нет, Либби, не спи. Ты не должна спать.