Он притер «Ил» на три точки, подрулил к стоянке, заглушил мотор и откинул фонарь. Хорошо-то как!
Пока он наслаждался привычной, но ставшей после боя несказанно дорогой обстановкой, техник уже нарезал круги вокруг самолета.
– Не пойму я что-то, товарищ сержант. Дырок в крыле полно, а входные отверстия сверху…
– Где же им еще быть, если меня «мессер» атаковал?
– И как?
– Сбил я его, – не удержался от признания Иван.
У техника брови взметнулись на лоб – в их эскадрилье и полку воздушных побед еще ни у кого не было.
– Серьезных повреждений нет, подлатаем, – заверил техник.
– Наши все сели? – спросил Иван.
– Прибиваются поодиночке, время еще есть. Двоих я пока недосчитался.
После взлета техники засекали время – продолжительность полета не могла превысить время израсходования полного бака.
– Двенадцать минут еще запас.
Иван вспомнил о горящих самолетах, замеченных им на земле. Похоже, этих двоих ждать не стоит, сбили их «худые».
– А кто не вернулся?
– Триста девятая машина и двадцать первая.
На штурмовике с бортовым номером «309» летал Виталий.
Иван стянул с головы шлемофон. Легкий ветерок приятно пошевелил потные волосы.
Пилот направился к комэску.
– Задание выполнил, товарищ старший лейтенант.
– Садись, – показал комэск на пустой снарядный ящик, – докладывай.
– Отбомбился. Видел, как вы левый вираж заложили. И вдруг передо мной «мессер». Рядом проскочил, перед носом, едва не столкнулись. Я его из пушки! Упал он. Наши штурмовку закончили, а тут – второй «мессер» сверху. Все правое крыло мне изрешетил, сволочь. Только он вперед проскочил, я и его… – Иван нажал воображаемую гашетку.
Комэск замер:
– Ты хочешь сказать, что и второго сбил?
– Летчик из него выпрыгнул. Я парашют видел – вот как вас.
– Если на самом деле так было, поздравляю. Сейчас пилоты соберутся, поспрашиваю. «Мессеров» я видел, потому сразу к линии фронта уходить стал. Вот, значит, как получилось.
– Два самолета немецких, а на земле четыре пожарища было…
– Наши?
Иван пожал плечами.
Комэск посмотрел на часы:
– Еще три минуты есть.
Старлей закурил папиросу и уставился на взлетную полосу. Оба молчали. Потом комэск вновь взглянул на часы:
– Все, время вышло. Не вернутся ребята, только если пешком… Покажи на карте, где сбитые самолеты видел.
Иван определился по карте и ткнул пальцем:
– Вот здесь, в радиусе двух километров – все четыре.
– Немного восточнее места штурмовки, – вздохнул комэск. – Э-хе-хе, пойду к командиру полка докладывать о вылете, о потерях.
Но на следующий день зарядили дожди, и полетов не было.
Механики и техники возились с самолетами – у них работа была всегда, в любую погоду. Землянки для личного состава к этому времени уже соорудили, но в них было сумрачно и сыро.