Не ожидая помощи, Хантер оторвался от соперника, но совсем для другого – он резко подскочил и ударил противника со всей дури головой в лицо. Удар получился мощным, Хантер услышал хруст сломанной носовой кости противника, ощутил привкус крови на губах.
Удар рикошетом отозвался в самом Хантере – все, что вытворял потом, вспоминалось с трудом – он молотил лежащего без памяти сорбоза кулаками по морде, совсем ничего не соображая. Подчиненные просто за ноги отволокли окровавленного старшего лейтенанта, опасаясь за жизнь «языка».
Придя в себя, Александр нашел себя сидящим возле камня, вытирающим свою и чужую кровь с физиономии. Три вражеских трупа и связанный бессознательный Магнат, лежали рядом. Зверобой бинтовал кровоточащую руку Ереме.
– Что, поранил, козляра? – спросил сквозь разбитые губы офицер.
– Нет, зубами вгрызся, как бульдог! – скривился снайпер. – Хорошо, что левая, я ж правой стреляю!
– А где Лось? – поинтересовался старлей, вертя головой.
– За Кроликом побежал, – объяснил сержант Петрик. Послышался топот – прибежал рядовой Кулик. Выглядел он растерянно. На себе сильный парень притянул груду броников и касок, свою Р-107М, ночной бинокль и снайперский прицел. Прогнимака при нем не было…
– Что, б…, такое?! – занервничал офицер. – Где Кролик?!
– Там его нет! – начал оправдываться солдат. – Ей-богу, нет!
– Куда же он подевался? – задался вопросом Александр, – Не в плен же его взяли?
– Его и танком с места не сдвинешь, – сплюнул в темноту Зверобой.
Издали послышался грохот дизельных двигателей. Судя по звуку, к ним приближались БМП с КамАЗом.
– Выйди на связь! – приказал Петренко Лосю. – А то свои еще завалят!
Кулик быстро вышел на Монстра.
– Хантер вызывает Алтая, прием! – сплевывая кровь с разбитых губ, промолвил Александр в тангенту.
– Ты жив?! – ошалел в эфире Алтай. – Тут прибежал «тяжелый гоплит» и доложил, что вас там всех поубивали!
– «Гарун бежал быстрее лани»! Это он просто перепугался, – усмехнулся старший лейтенант. – У нас все живы, потерь не имеем, трое «бармалеев» убито, один захвачен живьем, – не без гордости доложил он.
– Хорошо, Хантер! – успокоился Михалкин. – Я на подходе к вашей высотке, выставь какой-нибудь маяк возле себя!
– Маяк – керосиновая лампа. Выставим за двести метров от нас, в самом начале тени от горки! – быстро сориентировался Хантер.
Ерема, слушая этот разговор, ничего никому не говоря, поднял керосинку, горевшую на обочине, и рванул вверх, туда, где заканчивалась косая тень от луны.
Гул двигателей приближался, стало заметно, как две огромные тени появились в сиянии умирающей луны, нырнули в темноту, где и остановились. Исчез маяк. Через минуту к ним приблизился Михалкин в сопровождении Кролика. Даже во тьме на комсомольской физиономии угадывался огромный синяк: Монстр сдержал обещание, вспомнил молодость, исполнив прием рукопашного боя в полный контакт.