– Ну? – требовательно спросила Эля.
Олег покосился на нее и неохотно сказал:
– Тополь видишь, прямо перед окном?
– Это липа.
– Хорошо, липа. А на ветке, видишь, две вороны сидят? Сначала только одна была, вон та, встрепанная, а потом вторая прилетела, села рядом.
– Ну?
– Так и сидят теперь, вдвоем.
– Да и черт с ними, пусть сидят! Тебе-то что за дело? – она схватила его за плечи, развернула к себе, заглянула в глаза. – Так. Только не говори мне, что высмотрел в зале очередную блондинку.
– Она не совсем блондинка, – Михаил спустил ноги со стула и с пыхтением надевал туфли, – я тоже на нее взглянул. Она… уф-ф… я не знаю, как такой цвет называется. – Он встал и потопал ногами. – Но симпатичная, только слишком тощая. Хотя Олежке как раз такие нравятся.
Олег мрачно взглянул на него, потом на Элеонору. Она молча убрала руки, сделала шаг назад.
– Послушай, играть Сен-Санса в таком настроении… я просто не представляю, что у тебя получится.
– Значит это будет совершенно новая, оригинальная трактовка.
Он взял из футляра скрипку, смычок и, держа их в одной руке, вышел.
– Как эта женщина одета? – спросила Эля дождавшись, когда дверь закроется.
– Красное платье с каким-то серебристым рисунком. Смотрится.
– А с кем она пришла?
– Элечка, дорогая, откуда я знаю? Когда Олежка ее увидел, она стояла у стены и разговаривала с парой старичков. Нет, она не из этих бешеных поклонниц и не из искательниц приключений.
– Откуда ты знаешь?
– Я не знаю. Но она выглядит вполне интеллигентной, благовоспитанной и замужней.
Олег подошел к занавесу, осторожно отогнул краешек. Когда он увидел ее десять минут назад, эта женщина стояла у стены. Невысокая, тонкая и изящная, на длинном красном платье легкий серебристый узор. Она оживленно разговаривала с пожилой женщиной очень маленького роста, которую держал под руку такой же маленький седой мужчина, очевидно муж. Мужчина интереса к беседе не проявлял, вертел головой, вытягивая шею, не то пытаясь найти знакомых, не то боялся, что займут их места. Женщина в красном платье улыбалась, кивала, даже засмеялась один раз, а Олег почти физически чувствовал волну тоски и одиночества, идущую от нее. Господи, неужели эти двое, друзья ведь, наверное, или родственники, не чувствуют, как она несчастлива, как ей плохо? Хотя… все правильно, именно близкие такого обычно и не замечают, в этом он убедился на собственном опыте.
Стоять и подглядывать за ней было глупо и он ушел. Нехотя, почти против своей воли. А теперь вернулся. Зачем? Ничего более глупого и нелепого даже придумать было нельзя. Эля совершенно права, Сен-Санса в таком настроении не играют, а он сейчас настолько настроился на одну волну с этой женщиной, словно собственной воли у него вообще нет. Что, неведомая, астральная связь? В жизни он в такие глупости не верил. И тем не менее, ни на секунду не сомневался, что сейчас без труда найдет ее в зале.