— Любопытно, любопытно… — протянул Остап. — Значит, интересуются конкуренты, Петр Николаевич. Знать бы, что они знают и что затевают.
— Ох, Богдан Османович, трудно сказать. Как я понял, сокровища покойной графини Воронцовой-Дашковой многим не дают покоя. Ну, не извольте обидеться, но мне пора принимать группу, — раскланялся с Бендером Березовский.
— До свидания, уважаемый Петр Николаевич, до свидания. Весьма вам благодарен. При надобности, я к вам обращусь. Привет глубокочтимой Ксении Алексеевне.
— Непременно передам, непременно, Богдан Османович.
Остап вернулся к своим единомышленникам, поведал им узнанное подробно и сказал.
— Вот вам и объяснение визита сюда старпома «Тринакрии»-«Гализоны» и Канцельсона со своей супругой. Старпом дал ему задание, а Мишель, чтобы выполнить это задание и обратился к тому же Березовскому. Всё, детушки, здесь нам пока делать нечего, план дворца… Да, вот что еще, камрады, планом дворца интересовалась Екатерина со своим «Вадымом», поэтому они и приезжали сюда…
— Конечно же неспроста, я же говорил, — вставил Балаганов.
— Верно, не для воспоминаний о своей прежней службе, — погладил усы Козлевич.
— А вот если план понадобится нам, мои верные помощники то мы незаметно перерисуем его в три руки.
Каждый свою малую часть, а потом и соединим.
— А-а, как и тот текст в нашей беспроигрышной лотереи, — захохотал Балаганов.
— Да, как тот текст, детушки. Шура, перерисовывает левую часть плана, я — центральную, а вы, Адам, правую, — пояснил Остап.
Шутя и балагуря компаньоны в этот день расстались с Алупкой, с её историческими достопримечательностями и вернулись в Ялту.