Мне пришлось снять ботинки и забросить их в сугроб, потому что подняться по водосточной трубе в них все равно было невозможно. Я закинула автомат за спину и начала подъем. Действие обезболивающего заканчивалось, и плечо кололи пока еще нестрашные иголочки боли. Вдобавок левая рука плохо двигалась, плечо под давящей повязкой, неумело наложенной Машей, распухло и страшно ограничивало подвижность. Так что подъем, который в других обстоятельствах был бы детской забавой, превратился в настоящую проблему.
Пока я лезла, размышляла о том, почему я никого не взяла с собой. Конечно, Василий рвался бы со мной. За сегодняшний день я узнала парня получше. Учитель нравился мне все больше, но тащить его с собой не имело смысла. Вася полон решимости защитить женщин и детей, но, доведись ему стрелять, промахнется по цели, а то и не решится выстрелить в человека.
У Калаша Владимировича таких проблем не возникнет. Он ведь сам признался, что подростком провел какое-то время с оружием в руках. Но пусть он лучше останется в бункере. Я буду гораздо спокойнее, если буду знать — там есть кто-то, кто не в первый раз в жизни держит в руках «узи». Хотя, скорее всего, Калаш Владимирович больше привык к своему тезке…
Плечо болело все сильнее. Скоро у меня перед глазами будут искры летать при каждом движении, и тогда я ни на что не буду годиться. Нужно побыстрее раздобыть еще одну дозу обезболивающего. Ничего, что скоро от передоза я буду пускать слюни и блаженно почесываться. Зато до этого момента я смогу действовать эффективно. А это главное.
Кое-как, цепляясь одной рукой и помогая себе ногами, я выбралась на крышу, по скользкой черепице поднялась до конька и позволила себе минуту передохнуть за каминной трубой.
Камин в доме был один — в гостиной. Кажется, я знаю, как проникну в дом. А что такого?! Вряд ли наемники сидят под елочкой. В гостиной им совершенно нечего делать, так что эта комната самая безопасная.
К тому же — я точно это помню — там осталась моя одежда. Конечно, такой аргумент достоин дилетанта… Но если бы вы знали, как натирали мне портки покойного Малыша!
Я встала и примерилась. Каминная труба была довольно высокой, как и положено. Камеры выведены из строя, вряд ли кто-нибудь пялится на крышу, так что я не особенно рискую. Во всяком случае, гораздо меньше, чем если бы проникла в дом через окно одной из комнат второго этажа. Ведь вряд ли окно гостеприимно открыто. Придется разбивать стекло, а это сразу же привлечет ненужное внимание…
Я достала свою альпинистскую веревку. Ну вот и пригодилась… Привязала к ней автомат. Тяжело, конечно, и вообще варварство — так использовать оружие… но ничего подходящего у меня под рукой нет.