— Ну что же я за неудачник! — взвыл Василий, потирая ушибленную коленку. — Даже покончить с собой не получается…
Я присела на пол рядом с несостоявшимся самоубийцей. Вася опасливо отодвинулся.
— Зря вы так, — задушевно сказал я. — Смерть от удушения очень неприятная. Вес у вас небольшой, так что шейные позвонки вы явно не сломаете. Для этого нужен резкий рывок — распахнутый люк, как раньше казнили, или прыжок с большой высоты. А так вы будете болтаться в петле и медленно задыхаться. Кстати, в тот момент, когда петля затянется, вы сразу же передумаете умирать. Но будет уже поздно. Сначала ваши глаза нальются кровью и выкатятся из орбит. Потом ваше лицо посинеет от прилива крови. Вы начнете хвататься за петлю и пытаться освободиться, но у вас ничего не выйдет — для этого нужна опора. Потом у вас рефлекторно опорожнится кишечник и мочевой пузырь. Затем…
— Хватит! — взвизгнул Вася и закрыл лицо руками. — Достаточно!
— Ну, как хотите, — я пожала плечами.
— Зачем вы пришли? Издеваться надо мной? — Он мелко дрожал.
— Я пришла сказать вам, что вы молодец. Здорово, что хоть кто-то в этом доме вступился за Катерину. Вы смелый человек.
Вася слегка порозовел.
— Честно говоря, давно мечтал съездить Макарке по роже. Но все как-то повода не было, — честно признался педагог.
— Макарке?!
— Ну да. Он ведь мой брат. Вы не знали?
— Значит, вы — дядя близнецов. И вас зовут Василий Светозарович Гольцов?
— Не Гольцов. Наша фамилия — Остапенко. Макар поменял фамилию, когда женился на Катерине Ивановне.
— Зачем? — Я вытаращила глаза. Ладно бы еще Макар был какой-нибудь Череззаборногузадерищенко. А Остапенко — нормальная фамилия.
— Ну, он хотел сделать карьеру в театре. Катерина Ивановна была уже известная актриса, фамилию Гольцовой на афишах весь город видел. А кто такой Остапенко? На Остапа Бендера похоже…
Я невольно рассмеялась. Вася робко улыбнулся.
— Почему же вы согласились стать учителем своих племянников? Ведь вы… простите меня, Вася… вы совершенно не годитесь для этой работы.
— Понимаете, Женя, вообще-то я довольно хороший учитель. У меня получается понятно объяснять сложный материал и ладить с детьми… Со всеми, кроме этих. — Вася передернулся от ужаса. — Это не дети, а какие-то монстры! Вы знаете, что они сделали сегодня утром? Подождали, пока я уйду в ванную, и запустили игрушечного паука ко мне в ботинок. Такой резиновый, размером с кулак и мохнатый вдобавок…
Я сочувственно вздохнула.
— Каждое утро после завтрака эти детишки ставят ведерко с водой на дверь моей комнаты. Я уже привык — иду к себе с тряпкой. Сначала открываю дверь. Жду, когда ведро упадет. Вытираю лужу и только потом вхожу. И ведь никак им не надоест!