Бассейн отстойника и болотце не соединялись прямотоком. Под бетоном ощущалось периодическое гудение насосов, выталкивающих жижу мелкими порциями в болото. Скорее всего выход был глубоко на дне, если не вовсе под землей. Поверхность болота хотя и не привлекала взгляд свежестью и красотой, но и не изобиловала отходами жизнедеятельности. На поверхности время от времени вспучивались крупные пузыри, словно где-то под землей гнили торфяники. Очень все естественно, если не знать заранее, где находится пещерка, не знать назначения болота, то ни за что не догадаешься, что совсем рядом от тебя выход из суперсекретного объекта.
Прямо перед выходом среди кустиков начиналась неприметная тропочка, по которой мы выбрались на лужайку перед болотом. Слава богу, можно наконец хоть маску снять, так хочется вдохнуть свежего воздуха, а не этого синтетического суррогата, прошедшего многократно через регенерирующие патроны. Мы осторожно, помогая друг другу, стараясь не обляпаться субстанцией, сняли дыхательные маски, и огляделись по сторонам.
Идиллия полная — зеленая травка, березки, кустики, птички чирикают, бабочки резвятся. И посреди этой благодати три идиота в дерьме с ног до головы. Как же хочется в такую минуту окунуться с головой в чистую проточную водичку, смыть с себя следы путешествия, потом снять все, еще разочек помыться с шампунем и одеть чистое и сухое. В крайнем случае можно и без шампуня, но по крайней мере в чистой водичке.
Как по заказу впереди среди березок блеснуло озерко. Эвелина с радостным визгом устремилась к нему, но тотчас же рухнула, сбитая жесткой подсечкой куратора.
— Куда, мать твою так перетак? Команды помирать не было!
— Вы что совсем сдурели? — Эва встала, одной рукой потирая ушибленный бок, а второй выразительно крутя у виска, — С головой все в порядке? Вы же меня убить могли!
— Хочешь узнать, что там впереди — проверь, а потом кидайся как оглашенная! Тут тебе не парк Горького, это зона особого режима. Вот же, блин, сколько этим гражданским кол на лбу не теши, они все равно будут делать так, чтобы себя угробить поскорее.
— Ах так? — Эвелина схватила палку и швырнула ее в сторону озера, едва не огрев при этом куратора. Тот отшатнулся, но ничего не сказал. В такие моменты с женщиной, чувствующей свою правоту, лучше не спорить.
Последовавшее за этим событие вмиг охладило ее праведный гнев. Палка плюхнулась в воду, от нее побежала во все стороны рябь и тут… озерцо «моргнуло». Другими словами трудно описать увиденное — берега моментально сложились, как веки или губы, спрятав под темной землистой поверхностью серебристую гладь воды и палку. Потом берега вернулись на место, как ни в чем не бывало, а палка превратилась в набор мелких обломков. Ее словно пережевали и выплюнули, не признав за пищу.