Перун задумался, и стрелы-молнии метать перестал. И согласился Перун со словами Даждьбога. И отправился тогда Даждьбог в подземное царство на поиски небесных коров, а Перун Волоса на бой вызвал. Долго бились два бога, но, наконец, одолел кое-как Перун Волоса. И решил он сбежать с поля боя. И помчался Волос тогда прочь от Перуна. А Перун вслед ему кидал свои стрелы-молнии. И так было, пока не услышал Перун голос Даждьбога из-под земли. И сказал Даждьбог Перуну, чтобы Перун ударил в гору палицей или в гору молнию метнул. Потому что там, в пещере были упрятаны воды, а вместе с ними и коровы небесные.
Отвлёкся от Волоса Перун, в покое его оставил. Нашёл Перун ту гору, и ударил в неё молнией. Раскололась гора, и вышли из горы той родники и чистые воды. А вместе с ними поднялись вверх коровы небесные. И вернулись небесные коровы обратно в Ирий.
А Даждьбог в это время всё ещё по царству подземному разъезжал. Забрёл Даждьбог в самую глубь подземного царства. Видит, дворец там стоит. Зашёл в него Даждьбог, а там ни души. А в подвале дворца была дверь потайная, вся засовами завешанная. Даждьбог рубанул по засовам, обрушились они, и вошёл Даждьбог в ту потайную дверь. Зашёл, и видит там пленника в цепях. Не знал ещё Даждьбог, что это был заточённый когда-то Мореной Кощей. Освободил Даждьбог его, цепи перерубил своим мечом, и цепи спали после третьего удара. Освободился пленник, и попросил он воды у Даждьбога. Дал он воды странному пленнику, как после этот пленник предстал перед ним в образе Кощея. И сказал Кощей Даждьбогу, что раз он Кощея освободил, то когда-нибудь ему Кощей три вины простит. А пока что, пусть Даждьбог идёт из царства подземного обратно, наружу. Хлопнул Кощей в ладоши, раскрылся над Даждьбогом свод каменный. И вылетел в открытый свод Даджьбог на своём коне. После этого свод закрылся, как если бы никогда там проход и не открывался…»
* * *
Накануне Купалы Лесьяр посетил Сияну и вновь молил её о помощи. Ведунья колебалась: план охотника был рискованным. Однако она нашла в себе силы под благовидным предлогом встретиться с Ладомирой. Теперь девушка пребывала под неусыпным присмотром Сдобы, лучшего друга Яромира. Кмет, словно хвост таскался за девушкой по всему городу или сидел на скамейке подле дома Креслава, если та занималась домашним хозяйством. Такую предосторожность новоявленный гридень принял потому, как нашлись доброжелатели и нашептали ему об охотнике Лесьяре, который, мол, в начале месяца травеня проявлял особенное внимание к его невесте. Сам же Яромир в силу новых обязанностей не мог лишний раз отлучиться от князя, а Сдобе доверял, ибо провёл с ним немало времени на ристалище в слободе.