Но это уже было неважно поскольку грех все-таки случился и под сердцем у Наты билось маленькое сердечко потенциального французского подданного.
Об этом она узнала примерно через месяц после исчезновения «пленительного Жорика». Немного погоревав Натка, (тогда еще Наташа Ромашкина) поняла, что ей, увы и ах, но таки не суждено стать Натали Ренуар. Расставаться с ребеночком ей не хотелось, хотя бы в память о подаренной ей Жоржем сказке. И, поскольку несмотря на свою юность Наташа была девицей умной и сообразительной, она, не мешкая взяла в оборот одного своего знакомого коммерсанта-топливоторговца Толика Дуренбаума, тоже кстати немолодого мужчинку, уже давно сделавшего ей недвусмысленное предложение, окрутила его, окольцевала, навешала лапши на уши на предмет своей беременности, их якобы общего ребенка, и вскорости, через два месяца, сыграла за его денежки в дорогом ресторане премиленькую свадебку с икрой, танцами под ВИА и мордобоем в туалете. Все как положено.
Толику из-за Наты пришлось развестись со своей женой, но и это было частью ее коварного плана. Таким образом она отомстила мужской половине человечества (читай «пленительному Жорику») за свое фиаско под Сент-Жерменом.
Но и тут Натка просчиталась.
Цацкаться со своей молодой женой Толик не стал. После того как родился ребеночек он купил ей все, что нужно для ведения семейного хозяйства: стиральную машину, утюг, кухонный комбайн и электрический чайник, а сам с утроенным усердием занялся своими бензоколонками и домой заявлялся только для того, что бы поесть, помыться, состроить спящему в кроватке младенцу козу, быстренько, на скорую руку трахнуть Натку, выспаться и утром снова ускакать на работу.
Весело, ничего не скажешь. Ни тебе прогулок за ручку, ни тебе разговоров о поэзии. Никакой романтики в общем. Да, если честно сказать, Толю Дуренбаума проблемы ухода от налогов занимали гораздо больше нежили проблемы разночтений в переводе «Гамлета» Маршаком и Пастернаком.
Вот и получилось, почти как в сказке: Вышла Василиса Прекрасная за Ивана Дурака и стала Василиса Дурак, в смысле просто Натка Дуренбаум и никакая там, к черту, ни Ромашкина.
Так прошло десять лет. А в качестве воспоминания о беспечной юности и «пленительном Жорике» ей остался сын — Женечка Дуренбаум и страсть к хорошим французским винам, да отменным сырам.
Разбуди ее среди ночи и она вам расскажет, что «Шато де Гранд Пуш» ни в коем случае нельзя подавать к острым блюдам, а «Шато Тур де Люшей» наоборот как нельзя лучше подходит к пикантной говядине и сыру «Дер-Блю».