И идет он по жизни с угрюмой физиономией. И в душе у него обида и разочарование.
— Ибо задолбало, — говорит и тот и другой.
И хоть задолбало их по разному, но не хватает им одного — ощущения собственной значимости. Нужно им обоим нечто такое, что было бы выше их собственной жизни. Нужно им прикосновение к звездам, или, на худой конец, к лунной поверхности.
И не счесть числа таким людям.
Именно на этих овечек, заплутавших по жизни и рассчитывал Родион, начиная свою лунную аферу.
Он не собирался отнимать у людей деньги, он собирался сделать людей счастливыми, или, хотя бы, дать им иллюзию счастья в обмен на небольшое вознаграждение.
В сердце Родика было достаточно благородства.
Разве не благородная мысль — поделить небо на части и раздать его людям?
Луна. Миллионы лет человечество смотрело в небо на бледный диск ночного светила, наслаждаясь его серебряным светом, без всякого на то права.
И вот появляется человек которому принадлежит этакое богатство.
Но он не таит его. Не смотрит на Луну украдкой, так, что бы никто не заметил, наслаждаясь своей собственностью и теша собственное самолюбие. Не торгует этим правом из-под полы, для особ избранных и привилегированных.
Он говорит всему человечеству:
— Возьмите! Возьмите себе часть Луны и будьте счастливы! Возьмите просто так, почти задаром, за гроши, за копейки! За сумму покрывающую только накладные расходы! Возьмите Луну — она теперь ваша! Любите ее! Наслаждайтесь ей! Наслаждайтесь ее блеском! Ведь Луна светит отраженным светом солнца, но теперь солнечный свет отражается от кусочка Луны, который принадлежит только вам. Разве это не прекрасно?
Глава двадцатая
В которой Родион и Ната едят лунный торт, Родик демонстрирует совершенство мужской логики, а Натка, почему-то выступает в качестве его оппонента
— Разве это не прекрасно? — Родион стоял перед Натой Дуренбаум подняв руки к небесам, как пастор взывающий с алтаря к божественному провидению.
— Прекрасно, прекрасно… Успокойся, — сказала Ната.
Она сидела в кресле напротив Родиона, поджав под себя ноги и кутаясь в легкую ангорскую шаль. В руках у нее была кружка горячего чая а на журнальном столике перед креслом, на вращающемся блюде пестрел кремовыми розочками надрезанный ровными долями бисквитный торт. Треть его уже была уничтожена и поэтому торт походил на ущербную Луну.
По предложению Наты Родион расквартировался на время в квартире подруги переводчицы, которая должна была вернутся из германии аж через полторы недели.
И вот Ната приехала к Родику в «гости», с очаровательным тортиком как и полагается приезжать гостям.