Утром Мериб появился в зале вместе с Тией. Он шел рядом с ней и время от времени касался губами ее плеча или шеи. Тие казалось, что она ловит понимающие взгляды служанок. Девушка краснела и опускала глаза.
В минувшую ночь архитектор исследовал тело юной жены жадно и вместе с тем осторожно, как путешественник – карту неведомой страны; на коже Тии не осталось ни единого лоскутка, которого не коснулись бы его руки и губы. Он боялся вновь причинить ей боль, потому сдерживал страсть и обращался с девушкой бережно. А Тие казалось, будто ее тело обвивают змеи, вползают в душу, хотят добраться до сердца. Она испуганно трепыхалась в объятиях мужа, словно пташка в когтях хищной птицы.
Было далеко за полночь, когда архитектор заснул, крепко прижав Тию к себе, а утром, едва открыв глаза, вновь овладел девушкой, после чего взял ее на руки, как ребенка, и отнес в купальню, где продолжал целовать и ласкать.
За завтраком Мериб сидел рядом с женой. На его губах играла довольная улыбка. Тия не знала, куда деваться от назойливой руки, которая гладила ее голую ногу, продвигаясь все выше и выше. Едва Тия порывалась отодвинуться, как Мериб крепко обнимал ее за талию.
После завтрака архитектор заботливо произнес:
– Ты мало спала этой ночью. Можешь пойти к себе и отдохнуть. А я займусь выполнением своих обещаний. Потом мне надо съездить на стройку. Если моя сестра поднимет крик и начнет тебя оскорблять, не обращай внимания. Я приеду и задам ей хорошую взбучку.
Тие было невыносимо оставаться в доме в обществе Анок, которая не скрывала враждебного отношения к невестке, потому девушка подняла взгляд и через силу произнесла:
– Я хочу посмотреть гробницы, которые ты построил.
Глаза Мериба радостно блеснули.
– Вот как? Буду рад взять тебя с собой.
Когда Анок узнала, что с невольника сняли оковы, а Хнут отнесла ему еду и воду, она в гневе выбежала во двор и почти сразу столкнулась с Мерибом.
– Что это значит?! – закричала она.
– То, что рабов покупают не для того, чтобы над ними издеваться, а для того, чтобы они работали.
– Но это мой раб! Если я пожелаю, то выколю ему глаза и вырву ноздри, отрублю руки и ноги.
Архитектор нахмурился.
– Этот невольник слишком дорого стоит, чтобы я позволил его калечить!
Анок топнула ногой.
– Он обязан слушаться моих приказов! Он не смеет говорить мне «нет»!
Мериб усмехнулся.
– Жестокость – не единственная возможность добиться желаемого, – сказал он и добавил: – Будет лучше, если я отправлю этого раба на строительство гробницы. Здесь от него все равно не будет толку.
– Я не дам своего согласия, – заявила Анок.