Тот сразу отбросил розовый конверт в сторону.
Лори с трудом скрыла любопытство. Кто это вешается ему на шею? Почему Брет отнесся к письму с пренебрежением? Или хотел прочесть любовное послание, когда останется один?
Но ей-то какое дело до его романов? — строго спросила себя Лори, схватила карандаш и начала вносить поправки в текст.
— Все так плохо? — Брет казался непроницаемым.
Лори вздрогнула и вопросительно взглянула на него, пытаясь определить, заметил ли он ее реакцию на сладко пахнущий розовый конверт.
— Ты обещал не предъявлять претензий.
— Я и не предъявляю. Однако… — его лицо исказила гримаса, — ты с такой яростью корежишь мой текст.
— Просто вношу исправления. Когда дойду до конца главы, ты просмотришь, и мы обсудим всю мою правку. Согласен?
Брет немного поколебался, затем кивнул и повернулся к машинке.
Боже, все так мирно и вежливо, подумала Лори. Может, у них все же что-нибудь получится. Снова взглянув в сторону Брета, она задержала взгляд на бледно-розовом конверте. Кто ему пишет?.. И какое ей до этого дело!
Все равно воспоминания о розовом письме тревожили Лори в течение всего дня. Только к обеду, который привезла Руфь, жена Джима, Лори обратила внимание, что письмо со стола исчезло. Брет не упоминал, о нем. Да и за обедом он почти ничего не говорил, предпочитая читать журнал, пришедший с почтой.
— Ты не возражаешь? — все же извинился он.
— Нисколько, — спокойно заверила Лори, решив, что так будет лучше, и молча принялась за морского окуня и салат. Она вообще пыталась не замечать человека, сидевшего напротив.
— Я вымою посуду, — сказала Лори после обеда, — и пойду прогуляться.
— Ты все время уходишь. Мы никогда не закончим книгу.
— Я работала целый день! — Лори и сама собиралась вернуться и продолжить работу, но только не хотела, чтобы Николсон командовал.
— Я тоже работал целый день. Даже не отдыхал, как этого требовал доктор.
— Тогда отдохни.
Теперь Лори более внимательно посмотрела на Брета и заметила, что тот очень бледен, слаб и почти ничего не съел.
— Ты не выполнишь своих обязательств перед Генри Джефферсоном, если свалишься ног, — резко сказала Лори.
— А ты беспокоишься только о Генри?
— Поэтому я здесь!
Брет недоверчиво хмыкнул.
— Что это должно означать? — Глаза Лори угрожающе сузились.
— Ничего. — И Брет вернулся к работе. Он сел за машинку и принялся стучать по ней, не обращая на Лори никакого внимания.
Тогда она подошла к раковине, открыла кран и яростно принялась за мытье посуды, вымещая на тарелках и чашках злость на этого толстокожего грубияна. Затем, вытерев руки о шорты, Лори направилась к двери.