Эллейн взглянула на брата, улыбнулась и помахала рукой. Алекса словно ударило током. Он никогда не замечал, насколько светлый взгляд у его сестры.
– Ангел! Ангел! – шептались вокруг гости.
«Спустя семь колебаний маятника добавить в зелье слезы ангела, спустя еще семь – ангельский локон, на последних семи – кровь его, но должен быть он жив, когда ты станешь вынимать его сердце. Еще трепещущее, его бросить надобно в зелье…»
В голове Алекса вспыхнули огненные буквы из древнейшего заклинания. Теперь он точно знал, где можно добыть самые загадочные ингредиенты из списка, который не давал ему покоя вот уже много лун. Именно из-за него Алекс замучил и погубил уже не один десяток девственных девушек с ангельской внешностью и характером. Море равнодушно скрывало следы экспериментов, а простые люди боялись даже подумать о том, что в гибели их дочерей повинен наследник замка.
Он сослался на плохое самочувствие, чмокнул сестру в лоб, припал к руке матери и пожелал всем гостям доброй ночи. Потом поднялся к себе, на ходу скидывая и разбрасывая одежду, открыл заветную комнату и, нагишом, опустился на колени в центре огромной пентаграммы. Он открыл канал связи со своим Учителем, с которым судьба столкнула его во время путешествия.
– Наставник! Я нашел Ангела, – произнес мысленно Алекс.
– Ты говорил это уже не раз… – в голове Алекса послышался свистящий шепот, Учитель вышел на связь.
– Но в этот раз все совпадает! «И увидишь ты Ангела! Голубоватое сияние вокруг, взгляд, исполненный света, подскажут тебе, что видишь ты его. И хор вокруг него возвестит, что ты не ошибся», – процитировал Алекс.
– Тогда будь осторожен – это штучный товар! – свистящий шепот в его голове перешел в булькающий смех.
Жила-была очень необычная девочка. Ее нежная кожа была чудесного оттенка «кофе с молоком», а волосы и глаза были черны, как только что сваренный черный кофе хорошего дорогого сорта.
Как ее звали на самом деле, никто не знал. Чаще всего ее звали Латте или Девочка-Латте. Иногда – Кофейная девочка или Девочка-кофе.
Она жила в маленьком домике под столетним дубом. Птицы и звери, насекомые и цветы – все были ее друзьями. Вместе они гуляли, пели песни, сидя возле самой кромки озера, прозрачного, как слеза, играли в различные игры и были бесконечно счастливы. Но вот однажды…
Ах это «однажды», скажешь ты, мой дорогой читатель, вечно в книге появляется это «однажды» и тогда все встает с ног на голову!
И ты окажешься совершенно прав, мой милый друг! Так вот, однажды…
Однажды Латте проснулась очень рано. Еще не запели ранние птицы, еще не проснулся солнечный лучик. Вокруг стояла тишина.