1. Криминал (многие почему-то называют криминал «насилием», может быть потому, что «засилие насилия» — это официальная лексика кремлевской команды).
2. Попса (российского пошива, от Филиппа Киркорова до «Блестящих», транслируемая в таком количестве, что мне в пику им хочется запустить сразу три попсовых проекта — «Свистящие», «Шипящие» и «Заднегубные». Последний, понятно, бойз-бэнд).
3. Крррррасивая любовь (многие почему-то называют ее «эротикой», может быть потому, что «засилие эротики» — это тоже из официальной лексики все той команды).
Это прокладки между показами главного, подо что сегодня заточены Три Кнопки (и примкнувшие к ним остальные сто). А главное — это показы Главного, или комментариев к поступкам Главного (согласованные с Главным), или комментарии комментариев. Ну, временно Три Кнопки переключились на двух Главных — но уверяю, очень скоро Главный останется один.
Почему? Да потому что это империя. А империя — это такое устройство, когда наверху один человек отвечает за все, а люди внизу подчиняются ему, но в компенсацию не отвечают ни за что, так что тот, который наверху, кормит их, и даже в тех случаях, когда те, кто внизу, кормят себя сами, они искренне верят, что их кормит тот, кто наверху. И чтобы они верили в это, существуют Три Кнопки, потому что эти Три Кнопки отвечают за поддержание инстинктов верноподданичества.
Как там писал маркиз де Кюстин еще в 1839-м? «Что бы ни говорила и ни делала эта толпа, ее энтузиазм кажется мне вынужденным, ее любовь к царю напоминает мне любовь стада к своему пастуху, который его кормит, чтобы послать затем на убой. Народ без свободы имеет инстинкты, но не имеет разумных чувств. Рабское восторженное поклонение, весь этот культ обожествления своего монарха прерывается вдруг страшными, кровавыми антрактами. Русский образ правления — абсолютная монархия, умеряемая убийством».
Сегодня бы, возможно, Кюстин формулировку изменил: убийством на телеэкране (см. «Криминал»).
Телеэкран образца 2008 года в России — это такой смягчитель (и оглуплитель) нравов. «Ленор» в смеси с галопередолом.
И тут я возвращаюсь к разговору с Быковым.
Нравится нам или нет — но империя в сегодняшней России (вос)создана. Телевизор — не просто важнейший ее проводник, он, в полном соответствии с Оруэллом, присмотрщик за массами. А ну как исчез бы телевизор в момент продвижения Наследника — то есть, прошу прощения, Преемника — во власть? Пришлось бы ведь читать, слушать радио (и не только российское, если российское не устраивает), вообще думать, размышлять, рассуждать.