По данному поводу очень показательный диалог между вымышленными героями «Приключений Чиполлино» приводит известный итальянский писатель Джанни Родари, чьи повествования в значительной части явно были адресованы скорее взрослым, чем детям:
«– Адвокат вы или нет?
– О да, Ваша милость, специалист по гражданскому, уголовному, а также и каноническому праву. Окончил университет в Саламанке. С дипломом и званием…
– Ну, ежели с дипломом и званием, так, стало быть, вы подтвердите, что я прав. А затем можете убираться восвояси».
Подобные «всплески» наблюдались и в ходе работы по нашему делу. Помню, как где-то осенью 2003 года мне позвонил Василий Алексанян и попросил переговорить по возникшему налоговому вопросу с находящимся рядом с ним одним из руководителей ЮКОСа. Я, безусловно, согласился, но сразу обратил внимание на то, что тон собеседника, того самого руководителя, сильно походил на указания барина своему приказчику. Внезапно в разговоре возникла пауза, после чего он продолжился, но уже совершенно в иной, нормальной тональности. Позже Алексанян, занимавший высокий пост в иерархии ЮКОСа и в то же время имевший статус адвоката, рассказал мне, как ему и в этом, и в ряде других случаев пришлось заниматься разъяснительной работой среди первых лиц ЮКОСа, включая Ходорковского. Он объяснял им, что адвокат – это вовсе не штатный наемный работник, с которым можно общаться, исходя из армейского принципа «приказ начальника – закон для подчиненного».
Результаты такого «просветительства» через какое-то время имелись налицо, хотя рецидивы, бывало, случались и у Ходорковского, и у Лебедева. Как-то в самом начале судебного процесса по первому делу в Мещанском суде наблюдалась такая картина. Ходорковский, находясь в металлической клетке, установленной за рядом сидений, где располагались адвокаты, начал что-то довольно категорично говорить координатору своей адвокатской команды Генриху Падве о том, как тому следует поступить после открытия заседания. Резко обернувшись, Падва ответил: «Если вы лучше меня знаете, как вести защиту, то сами себя и защищайте». На этом инцидент был исчерпан, поскольку Ходорковский отнесся к такому выпаду с пониманием.
(Справедливости ради необходимо отметить, что сам Генрих Падва описывает случившееся несколько по-иному, а именно: «Дослушав его “наставления”, я с улыбкой спросил своего подзащитного: “Михаил Борисович, я запамятовал, кто чей труд оплачивает – вы мой или я ваш?” Он мгновенно понял, о чем идет речь, улыбнулся, и наши взаимоотношения были выстроены».)