В конце 2007 года было решено поставить точку в этом вопросе, и перед самым Новым годом у генерального прокурора РФ собралось совещание с участием самого Юрия Чайки, его заместителя, курировавшего следствие, – Виктора Гриня, председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина и нескольких сотрудников следствия. Было решено, что незамедлительно, в первые дни января, невзирая на праздники, следует снарядить из Москвы в Читу самолет, чтобы привезти оттуда материалы уголовного дела. Планировалось, что в первый рабочий день января дело с уже готовым обвинительным заключением ляжет на стол Гриню, а после оперативного утверждения тем же самолетом будет доставлено в один из судов Томска – по месту нахождения дочернего предприятия ЮКОСа – ОАО «Томскнефть». Вариант с проведением процесса в Москве накануне и во время президентских выборов 2008 года был отвергнут.
Однако наступивший новый год внес коррективы в планы правоохранителей, поскольку «свыше» было решено вообще до выборов уголовное дело в суд не направлять, и оно осталось в Чите, где вновь продолжилось вялотекущее чтение его многочисленных страниц. Тем временем диспут о месте нахождения наиболее надежного места базирования антиолигархического правосудия продолжился с удвоенной энергией. И наконец, аргументы в пользу Москвы стали преобладающими.
Во-первых, доверять столь щепетильное, громкое, а главное – суперодиозное по фабуле обвинения дело периферийному суду было опасно. Местный судья, не дай бог, мог вспомнить о своей независимости и выйти из-под контроля. В этом отношении читинский судейский корпус уже не оправдал московских ожиданий, даже несмотря на то, что по одному из малопохожих на правду предположений, накануне передачи уголовного дела в столицу Забайкалья, туда предварительно прилетал эмиссар Верховного суда РФ, чтобы получить гарантии лояльного поведения местных судей. Да и Краснокаменский суд повел себя ненадлежащим образом – регулярно признавал незаконными налагавшиеся на Михаила Ходорковского администрацией колонии взыскания.
Во-вторых, вершители человеческих судеб и знатоки нефтедобычи в погонах хорошо понимали, какую реакцию вызовет у местных жителей уяснение сущности обвинения в хищении нефти, если суд назначить, к примеру, в том же Томске. Люди, не понаслышке знакомые с процессом доведения нефти до товарного вида и условиями работы регионального рынка ее продаж, в лучшем случае заглушали бы громким хохотом «открытия» прокуроров в оглашаемом обвинительном заключении, а в худшем – закидали бы еретиков-обвинителей тухлыми помидорами.