Позже из истории болезни Вальдес-Гарсия узнал, что у него имеются следующие телесные повреждения: закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, закрытый перелом правой бедренной кости с отрывом большого вертела, открытый двусторонний перелом нижней челюсти: центральный и суставного отростка слева со смещением, перелом альвеолярного отростка верхней челюсти слева, закрытый оскольчатый внутрисуставный перелом основания ногтевой фаланги пальца левой стопы, множественные ушибленные раны лица, правого коленного сустава, левой стопы. Во рту недоставало нескольких зубов, а другие были сломаны.
В палате Истринской городской больницы Вальдес находился под охраной вооруженных людей из «государственной защиты». Навестил его и недавний собеседник, явно поскупившийся на соболезнования: «Вскоре ко мне в палату пришел Козловский В.А. и сказал, что жалеет, что я не умер».
Тем не менее следователей произошедшее не сильно смутило, и они, как уже говорилось выше, перепредъявили Вальдесу обвинения, реакцией на что и была не вполне ясная запись в протоколе, в том числе об отказе от госзащиты. Хотя попадание «подзащитного» в клинику со столь многочисленными повреждениями вызывало беспокойство у тех, кто еще совсем недавно любезно приглашал его вернуться в Россию.
Антонио Вальдес-Гарсия: «Приблизительно в сентябре 2005 г. – через месяц после того, как мне были нанесены указанные травмы, в палату Центральной клинической больницы г. Москвы, куда меня перевели, ко мне опять пришел Козловский В.А. Он предложил мне составить письменное заявление о том, что травмы я получил случайно, при падении из окна. Он сказал мне, что им от меня больше ничего ненужно, в обмен на подпись он гарантирует мою безопасность. Я подписал документ, предложенный мне Козловским В.А. У меня не было другого выхода, я понимал, что так как “государственная защита” не была отменена по моему заявлению, то моя жизнь и здоровье подвергаются постоянной угрозе».
Однако на самом деле слова о том, что «больше ничего не нужно», оказались пустым звуком. Весной 2006 года, когда уже завершилось предварительное следствие и дело было передано в суд, Вальдеса-Гарсию стал беспокоить один из следователей следственной группы, приглашая на беседу с начальником управления по расследованию особо важных дел Лысейко. Предмет разговора не скрывался – дать показания на одного из совладельцев ЮКОСа Невзлина. Настойчивость уговаривающих была такова, что домой к Вальдесу-Гарсии, отпущенному туда после получения телесных повреждений, приехал сам генерал Юрченко. После очередного указания на то, что нужно явиться в Генеральную прокуратуру по эпизоду хищения у добывающего предприятия через «Фаргойл», состоялся очень занимательный разговор. Вальдес пояснил, что показаний на данную тему дать не может, так как ничего об этом не знает. «На это Юрченко ответил: “А кого это интересует?” Юрченко сказал, что мне просто следует дать показания на Невзлина и сказать, что Невзлин дал мне указания перевести векселя, или средства, вырученные от их продажи, через “Фаргойл” в 2005 году. Я сказал, что с Невзлиным я не знаком и никаких указаний от него никогда не получал».