». Противники друг друга заметили и стали готовиться к бою, иного толкования у этой фразы просто быть не может. А резня ничего не подозревающих и доверчивых русов «толпищами в полосатых халатах» существует лишь в воспаленном воображении писателя! С другой стороны, Аль-Масуди конкретно указывает на то, что боевые столкновения длились три дня: «Три дня продолжалось между ними сражение». Обратите внимание, не резня, а именно полномасштабное сражение, ведь если бы была та бойня, которую описывает Прозоров, то мусульмане управились бы значительно быстрее. К тому же наши предки могли спокойно покинуть место сражения, уйти в Каспийское море и попробовать вернуться на Русь другим путем. Но нет, сражаются отчаянно, потому что надеются на победу. Это же русы, их голыми руками не возьмешь! Пока руки держат оружие, они ведут бой. Поэтому и схватка затянулась.
Теперь наступает время подводить итоги, и Лев Рудольфович, захлебываясь от рыданий и судорожно шаря вокруг себя рукой в поисках валерьянки, сообщает нам потрясающие вещи: «Пять тысяч русов, по словам Масуди, вырвались из кровавой ловушки, в которую превратился для них Итиль. Тридцать тысяч трупов осталось лежать на речном берегу, и головы их свалили на городской площади. Вырвавшиеся, бросив суда, попытались прорваться из каганата сушей…
Но уже гудела степная земля под конскими копытами, уже мчались науськанные каган-беком орды кочевников-буртасов, вассалов кагана…
Мало кто из ушедших в Хвалынское море вернулся в родной дом».
Оставим на совести писателя откровение про «орды кочевников-буртасов», которые даже об этом не подозревали, спокойно проживая на западном берегу Волги и занимаясь в основном скотоводством, земледелием и бортничеством. Обратим внимание на то, что Прозоров в этот раз безоговорочно принимает на веру цифру в 30 000 убитых, которую сообщает Аль-Масуди, хотя сам же до этого и сомневался в их достоверности. «Думаю, не надо объяснять, что цифры эти, скажем так, приблизительны», – вот что заявляет Лев Рудольфович, когда рассуждает о численности русских дружин, которую сообщает арабский ученый. А здесь сразу же все принимает на веру!
Просто для пущего нагнетания атмосферы и желания пробудить у читателей ненависть к клятвопреступникам-хазарам и убийцам-мусульманам автор включает двойные стандарты. Что хорошо в одном месте, то плохо в другом, главное, чтобы соответствовало нестандартным теориям автора. И как можно больше пафосу, эмоций и душещипательных сентенций. Впрочем, у Льва Рудольфовича это стало своеобразной визитной карточкой всего творчества. Тенденция, однако!