«В год 6390 (882). И пришли к горам Киевским, и узнал Олег, что княжат тут Аскольд и Дир. Спрятал он одних воинов в ладьях, а других оставил позади, и сам приступил, неся младенца Игоря. И подплыл к Угорской горе, спрятав своих воинов, и послал к Аскольду и Диру, говоря им, что-де «мы купцы, идем в Греки от Олега и княжича Игоря. Придите к нам, к родичам своим». Когда же Аскольд и Дир пришли, выскочили все остальные из ладей, и сказал Олег Аскольду и Диру: «Не князья вы и не княжеского рода, но я княжеского рода», и показал Игоря: «А это сын Рюрика». И убили Аскольда и Дира, отнесли на гору и погребли Аскольда на горе, которая называется ныне Угорской, где теперь Ольмин двор; на той могиле Ольма поставил церковь Святого Николы; а Дирова могила – за церковью Святой Ирины». Так выглядит описание гибели Аскольда и захват Олегом Киева целиком в «Повести временных лет».
Одним словом – дурь несусветная. Это описание оставляет больше вопросов, чем ответов, хотя при этом отражает точно суть самого события. Осколда выманили из города одного, без оружия, в заранее заготовленную ловушку, где и убили.
Убийство громкое. Значимое. Заказное. Подлое. Это совершенно жуткая история.
Однако если отойти от эмоций, то само по себе это событие не так много изменило во внешней и внутренней политике Киевской Руси. Можно сказать, что не изменило ничего. Это важно. Но сейчас мы остановимся именно на нем, на убийстве.
Разберем нелепости.
Из прочитанного отрывка мы узнаем, что Олег, только приближаясь со своим войском к Киеву, узнал, что там правят Осколд и Дир. До этого он как бы и подозревать об этом не мог. Это полная ерунда. В Никоновской летописи Киев прямо соперничает с Рюриковым Новгородом, откуда в южную столицу перебегает множество бояр. И об этом Олег не мог не знать. Еще Рюрик пытался оторвать у Осколда кусок богатого киевского пирога, но получил по сопатке, утерся и больше руки к чужому добру не протягивал. Олег, как его ближайший соратник и преемник, и об этом не знать не мог. Он и шел именно на Киев и на Осколда.
К тому же Осколд правил один, единолично. Дира с ним не было и быть не могло, но об этом мы тоже писали в предыдущей книге. Просто отметим, что Дир был предшественником Осколда в Киеве, а не двойником, не его тенью и даже не соратником по борьбе. Его вообще непонятно зачем сюда приклеили. Поэтому в дальнейшем имя Дира, не имеющего к этим событиям никакого отношения, мы просто опустим.
Но вернемся к событиям в Киеве. Невольно создается ощущение, что весь свой хитроумный план Олег придумал спонтанно. План просто обрушился на него. Но это тоже не так. Воинов в засаде он оставил не на всякий случай, рассчитывая только на удачу. Осколд доверчивым дурачком никогда не был и цену себе знал, перед ним византийские басилевсы трепетали, да к тому же как Рюрика, так и Олега киевский князь представлял себе совсем неплохо. Так с чего ему тут вдруг бросать все дела и бежать босиком по росе навстречу к своим купеческим родичам, которые ему, грозному правителю державы, совсем не ровня? Или он бисер побежал, как малое дитя неразумное, посмотреть, который ему по каким-то неведомым причинам заезжие купцы не смогли в город завезти? Или не утерпел он от нежданной радости: ярмарка, купцы, бисер, а может, еще карамелек дадут, как тут усидеть на месте. Вот и помчался Осколд, не разбирая дороги, незнамо куда, да так резво, что даже телохранителей ждать не стал.