– Что ж не принес?
– Да вчера ругнулись… слегка.
– А я салатик-то заметил, – согласился хозяин. – Бесподобный салатик… знаешь, если «закусон» растекается… надо Людку подбить научиться. – Так в чем секрет?
– Галка помидоры добавляет и только на сметане.
– Понял. Ну, тяпнем, что ли? За наших женщин, повезло нам! За их здоровье!
Мужчины согласно закивали.
– Так что, – закусывая, спросил Бочкарев, – ничего нельзя было сделать? Ну, когда завод кончали?
– Отчего же… – Самсонов уже сидел и жевал, – варианты были… да сгубила неспособность в трудный час оставаться единомышленниками. Короче – жадность.
– Как и всегда у нас.
– Как и во всем мире!., мире, дружище. Она торжествует непрерывно! – Хозяин почему-то указал в сторону кухни. – Пора учредить «нобелевку» тому, кто победит жадных!
– Только тебя, Самсонов, шведам и не хватает, – проворчал Тимур Егорович.
Молодые люди рассмеялись.
– Я здесь передачу смотрел про IQ, – Виктор положил вилку.
– Какой IQ? – Байтемиров подозрительно посмотрел на него. – Коэффициент интеллекта, что ли?
– Он самый. Так вот, мэр Лондона в телеэфире опозорился – любил прихвастнуть высоким IQ. Ему предложили ответить, какой медведь стучится в дверь дома, все стены которого смотрят на юг? Мэр замешкался, поворчал о странности вопроса – а он из тех самых тестов, и ответил – бурый. Это был не единственный вопрос, так что позорился и дальше.
– А какой? – Байтемиров напрягся.
Хохот был слышен уже и на кухне.
– Все тщательно избегают факт провала такой системы отбора, – продолжал Самсонов, – причина проста – система приносит деньги. И тем, кто отдает их, пользуясь, я бы рекомендовал пройти тесты честно и несколько раз. Уверяю – перестанут платить.
– Постой! Кто там играет? Локомотив? – Байтемиров потянулся за пультом на журнальном столике.
– Началось… – недовольно протянул хозяин.
Тот переключил канал. Четверо журналистов обсуждали референдум в Крыму. Француз и поляк отвалились на спинки стульев и с интересом наблюдали за диалогом двух своих коллег – журналистом «Вашингтон Пост» с россиянином.
– А Косово? Безо всякого референдума признали все! – второй развел руками.
Американец наклонился вперед и, меняя окончания слов, горячась, воскликнул:
– Но там не было аннексии! Мы не присоединили край!
– Но признали! И разместили самую крупную военную базу в Европе! А власти Косова шагу не могут сделать без одобрения госдепа! Это аннексия де факто! Как Гавайи, как Фолькленды, как Майорка, наконец! И множество «нужных» вам территорий.
– Тогда с вами не о чем разговаривать! Здесь не видеть, а чувствовать надо!