Я собирала странички, когда за окном послышался хруст гравия.
Я оцепенела, прислушиваясь.
Шорох автомобильных шин? Шаги?
Пятнадцать секунд. Тридцать.
Тишина.
– Сейчас придет Бука, – сказала я вслух.
От напряжения у меня затряслись руки, и я выронила несколько листов из лотка. Собирая их с пола, заметила, что один лист заметно отличается от других. Шрифт крупнее, и текст напечатан столбцами.
Я наспех пролистала другие страницы. Обложка брошюры. Титульный лист. Сама брошюра – по две страницы на каждом листе, в строгой последовательности номеров.
Я вспомнила, что факс на какое-то время останавливался, потом заработал снова. Может быть, загадочный лист был прислан отдельно? Я осмотрела его, но обратного номера факса не нашла.
Забрав все в кабинет, сунула присланные Энн материалы в дипломат, а посторонний лист положила на стол. Пробежала его взглядом – и уровень адреналина подпрыгнул до космических высот.
В левом столбце содержались кодовые имена, в среднем – настоящие имена и фамилии. Даты, стоявшие после некоторых фамилий, образовали неполный третий столбец.
Ил Генри Арлен Престон 1943
Хафра Шелдон Броди 1949
Омега Э. А. Беркби 1959
Нармер Мартин Патрик Векхоф
Синухе С. А. Беркби
Ицмана Джон Морган 1972
Арригаторе Ф. Л. Уоррен
Ро Уильям Гленн Шерман 1979
Чак Джон Фрэнклин Бэттл
Ометеотль Паркер Дейвенпорт
Только одно имя в этом списке было мне незнакомо. Джон Фрэнклин Бэттл.
Или все же знакомо? Где я могла его слышать?
Думай, Бреннан. Думай.
Джон Бэттл.
Нет. Неправильно.
Фрэнклин Бэттл.
В точку.
Фрэнк Бэттл.
Судья, который наотрез отказался выдать ордер на обыск!
Неужели заурядный судья был достоин членства в элитном обществе? Может быть, Бэттл защищал собственность «АП»? Может быть, это он прислал мне факс? Почему?
И почему самая свежая дата в списке – больше двадцати лет назад? Список неполон? Почему?
И тут меня настигла пугающая мысль.
Кто мог знать, что я здесь, в морге?
Одна.
Снова я застыла, прислушиваясь, пытаясь уловить малейшие признаки чужого присутствия. Схватив скальпель, на цыпочках выскользнула из кабинета в секционный зал.
Восемь скелетов слепо уставились в потолок, безвольно растопырив пальцы рук и ног, разинув в беззвучном крике челюсти. Я проверила компьютерную комнату и рентгеновскую лабораторию, крохотную кухню для персонала, импровизированный зал для совещаний. Сердце мое билось так гулко, что казалось, его стук заглушает тишину.
Я как раз заглядывала в мужской туалет, когда мой мобильник зазвонил в третий раз. Нервы мои были так напряжены, что я едва не завизжала.
Голос был вкрадчиво-гладок, словно пышное облако взбитых сливок.