Ко временам Саргона II конструкция колесниц стала массивнее. Колесничные упряжки все больше действуют в сражении не с пехотинцами, а вместе с всадниками. Позже колесницы еще были увеличены в размерах и стали нести экипаж из четырех человек, что еще больше усилило их пробивную мощь. Рельефы времени правления Ашшурбанипала показывают квадриги с основательно защищенными конями, в колеснице стоят четыре человека: лучник, возница и два щитоносца. То есть, по сути, пехотная подмога пересела в кузов. Понятно, что такая мощная колесница уже может действовать на поле брани самостоятельно. Тем не менее основную роль начинает играть кавалерия, и Саргониды все меньше интересуются колесницами в качестве военных трофеев[126].
Колесничные кони в походе шли шагом. Перед битвой колесницы разворачивались и образовывали длинный фронт в одну или две шеренги с интервалами 40—60 метров, что необходимо было для эффективной стрельбы. Сначала кони шли шагом, затем переходили на рысь; сближаясь с врагом, возничие переводили их в галоп; при приближении противоборствующих строев друг к другу начиналась перестрелка, после чего колесницы разъезжались в противоположных направлениях, чтобы развернуться и начать новую атаку. В результате встречной атаки та из сторон, у которой быстрее сдавали нервы, поворачивала назад. Как считают исследователи, сражение могло включать несколько (порядка двух-трех) встречных колесничных атак, в течение которых отдельно взятый колесничный лучник мог истратить весь запас стрел (воин со средней подготовкой выпускал 6-7 стрел в минуту, хорошо подготовленный — 10—12 стрел).
Стоит, пожалуй, присоединиться к мнению, что кавалерия ассирийцев являлась первой массовой искусственно созданной конницей. Увеличение территории и протяженности границ Ассирийской империи проходило параллельно с нарастанием экономического потенциала. С одной стороны, необходимо было найти эффективное средство контроля огромной разноландшафтной территории. Таким средством и оказалась конница. С другой — ресурсы и технологии уже позволяли комплектовать целые подразделения кавалеристов, защищенных железными чешуйчатыми доспехами, вооруженных копьями и стрелами с железными наконечниками. Всадник сидел уже на крупной лошади — давал себя знать процесс селекции и отменное питание животных. Такой кавалерист представлял собой серьезную силу, по пробивным возможностям равную, к примеру, легкой колеснице, но значительно более дешевую. Влияли и внешние факторы: расширяя свои пределы, империя неумолимо сталкивалась с кавалерией номадов, будь то на севере или на востоке, и должна была противопоставить ей равную по возможностям мощь — то есть все ту же кавалерию.