У праздничной елки мы пожелали друг другу счастья в новом 1992 году.
Подписанный Ивановым контракт вернулся в Лондон в день православного рождества.
В середине января в «Блейк Хардбэкс» началась практическая работа над изданием книги. Через три месяца воспоминания бывшего разведчика должны были поступить в книжные магазины Лондона. Герой книги был доволен.
Перед тем как издательство приступило к работе с рукописью, я рассказал его молодому хозяину Джону Блейку о моей прошлогодней встрече с лордом Вайденфельдом и высказанных им опасениях. Джордж Вайденфельд был опытным бизнесменом и политиком. Долгие годы он работал с премьер-министром Гарольдом Вильсоном. Считался одной из крупных фигур в лейбористской партии Великобритании. По слухам, он был связан не только с британской разведкой «МИ-6», но и с израильским Моссадом. Это был «хитрый лис», и с его мнением нельзя было не считаться. Но Джон Блейк был полон оптимизма.
— Не беспокойтесь, господин Соколов, — уверял он меня, — с книгой все будет о-кей.
Забегая вперед, замечу, что мистер Блейк переоценил свои возможности.
Когда в январе 1992 года я вернулся домой, государства, в котором мне довелось родиться и прожить больше четырех десятков лет, уже не существовало. Жизнь менялась на глазах, и далеко не к лучшему. Деньги и сбережения обесценились. Прилавки магазинов опустели. Продуктов питания не хватало. Положение в стране было катастрофическое.
В феврале в Москву приехали братья Дэвид и Джон Блейки. Дэвид возглавлял крупный издательский дом «Дипломатик груп», выпускавший справочную литературу и каталоги, в том числе для европейского парламента и других структур Европейского союза. Его младший брат Джон был нашим издателем и руководил «дочкой» «Дипломатик груп» — небольшим издательством «Блейк Хардбэкс». Оно публиковало самую различную литературу в жанре «нон-фикшн», то есть документальную прозу — от кулинарных книг до воспоминаний знаменитостей.
Ни Дэвид, ни Джон ранее в России не были. Мы с Евгением Михайловичем стали их гидами. Показали Москву. Город в ту мрачную зиму 1992 года производил удручающее впечатление. Плохое освещение. Мрачные улицы. Грязь, которую никто не убирал и едва скрывал черный снег. Серые озабоченные лица людей. Торговые толкучки в самом центре города.
Чтобы скрасить впечатление, мы сводили гостей в ресторан теперь уже не существующей гостиницы «Россия». Вид из окна был замечательный: Спасская башня и собор Василия Блаженного во всей их первозданной красоте. Картина же на нашем столе в одном из лучших ресторанов столицы поистине удручала. Зимой 92-го, кроме водки, консервов и черного хлеба, заказать на праздничный ужин в «России» было практически нечего.