– Это был не он, – шепнула она наконец, чтобы даже лежащие рядом кмети ничего не услышали. – Это был сам Велес. Он входит в его тело. Иногда. Когда время на переломе. В этом его сила. Когда бог из него выходит, в нем остается сила. А он хочет, чтобы бог остался в нем навсегда. Тогда нам никто не будет страшен.
– Тогда вам ничего этого не будет нужно, – заметил Зимобор.
– Может, и так, – обронила Лютава. – И я не знаю, куда мы с этим пойдем. Если ему это удастся.
«Вяз червленый вам в ухо!» – только и подумал Зимобор. Да, у этой парочки были такие сложности в жизни, какие им с Избраной даже не снились. Дети чародейки стояли на перекрестке миров и не знали, куда идти.
На другой день Замила, переночевавшая вместе с сыном в овине, наконец оторвалась от Хвалислава и уехала со своими людьми жаловаться князю Вершине на обнаглевших оборотней и просить серебра на новый выкуп. Зимобор тоже велел дружине собираться. Мертвые были погребены, раненые немного оправились, уцелевшие отдохнули, а путь впереди лежал еще долгий. Завтра поутру предполагалось выступать.
В полдень дозорные доложили, что по ручью едут очередные гости. Решив ничему больше не удивляться, Зимобор снова вышел навстречу.
По льду двигалось около десятка человек, причем среди них Зимобор сразу узнал несколько хорошо знакомых фигур – Красовита, троих его кметей и Игрельку. Это становилось очень любопытным. Стоя на берегу, он смотрел сверху, как они подъезжают. Остальные были угряне, и среди всех выделялся высокий всадник, в восточной кольчуге, но без шлема, с боевым топором у пояса, но без меча. Ну да, его шлем и меч остались здесь с прошлой ночи и теперь являлись законной добычей Зимобора. Длинные волосы разметались по волчьему кожуху, сшитому не по-людски – мехом наружу. Но и без этой приметы Зимобор угадал бы, кто к нему пожаловал. Он сразу узнал это продолговатое лицо, этот острый взгляд близко посаженных темно-серых глаз. Сходство с Лютавой было поразительным, и при том ощущалось, что брат гораздо сильнее сестры.
Он медленно подъехал, оставил коня внизу и поднялся на гребень, где ждал его Зимобор в окружении дружины. Движения его были нарочито медленными, сдержанными, будто он хотел показать, что безопасен, но Зимобор обострившимся за последнее время чутьем ощущал, что от оборотня исходит такая сила, что сам воздух, казалось, прогибается.
– Здравствуй, князь смолянский! – Гость поклонился.
Голос у него был низкий, и Зимобор невольно вздрогнул. Именно этот голос той незабываемой ночью звал его из-под волчьей личины: что сегодня упустишь, потом весь год не догонишь!