– Кто ты, уродливый старик? – вся дрожа, спросила она. – Кто ты? Куда делся мой прекрасный муж? За что ты убил его? И зачем занял его место?
– Постой минуту, любимая…
– Не смей называть меня любимой, урод!
– …не кричи, о мой звездный свет, о радость моей жизни. Помолчи минуту. Я тебе все расскажу.
– Никакая я не радость! Уходи немедленно! И благодари Аллаха всемилостивого за то, что я не позвала городскую стражу!
– Хорошо, красавица. Сейчас я встану и уйду. Но, быть может, сначала ты все же выслушаешь меня?
– Поди вон! Грязный старик! Во-он!
– О Аллах, как же прекрасна моя жена в гневе!
– Я не твоя жена!..
– Не кричи, капелька росы…
И только теперь Фарида замолчала. Ибо именно так ее ночью называл муж. И никто в целом мире не мог повторить эти слова так же нежно и проникновенно.
– О да, моя любимая. Это я, твой муж. Выслушай же мою историю. Но прежде попытайся коснуться меня.
Фарида вздрогнула, и это не укрылось от взора Бедр-ад-Дина.
– Я понимаю, прекраснейшая, что ты брезгуешь коснуться старика, но попробуй превозмочь свое отвращение. Закрой глаза и…
Словно завороженная этими простыми словами, Фарида на цыпочках приблизилась к ложу, опустилась на краешек и, послушно закрыв глаза, коснулась плеча мужа. Да, она готова была сразу отдернуть руку, но… Но под пальцами были сильные мышцы и нежная кожа. Точь-в-точь такими были плечи ее мужа, когда она ночью обнимала его.
– О Аллах милосердный, что же случилось с тобой за одну ночь?..
– О нет, прекраснейшая, не за одну ночь. А случилось со мной вот что…
И Бедр-ад-Дин рассказал жене все, что произошло с ним, мудро начав с того мига, когда его друг Хасан появился на пороге дома визиря Рашида и закончив тем мигом, когда он сам, Бедр-ад-Дин, появился на пороге дома своего дяди, визиря Салаха.
– Верь мне, о моя прекрасная жена. Ибо в моей истории есть только одна неправда – мое имя. Не Мустафой нарекли меня отец с матерью.
Но Фарида молчала. Быть может, она привыкала к мысли, что ее любимый и самый лучший из мужчин заколдован. А быть может, просто приходила в себя от пережитого ужаса. Наконец разум вернулся к ней и она смогла задать Бедр-ад-Дину вопрос:
– Но как же зовут тебя, о муж мой?
– Зовусь я Бедр-ад-Дином…
– Но так звали деда моего отца…
– Так звали и деда моего отца. Ибо я племянник твоего отца, почтенного визиря Салаха, и сын его родного брата Рашида, что покинул отчий дом семнадцати лет и семнадцати дней от роду…
Тихий голос Бедр-ад-Дина успокоил Фариду. Она больше не кричала и не вздрагивала. Но старалась все же не открывать глаз, чтобы не развеялось волшебное видение, чтобы муж хотя бы в ее глазах был таким, каким она увидела его при свете сотен свечей прошлым вечером.