– Так, значит, этот безумец куда-то отправился вместе со статуей.
– О да, это несомненно! Но куда? И почему мои ученики не могут догнать тяжело груженную повозку? И кто ворожит, пытаясь напугать учеников в дороге?
Георгий почувствовал, как Валид пожал плечами. Удивительное это был ощущение, равно как и сама беседа, которой не мешали ни расстояния, ни горы, ни ночная мгла. Лишь одно имело значение – сила собеседников, их колдовское умение услышать другого, сосредоточиться на том, чтобы «докричаться» до него. Увы, ни у Георгия, ни у Валида не было более ясных слов, чтобы описать и свое умение, и то удивительное усилие, которое они прилагали для того, чтобы обменяться несколькими, иногда такими важными мыслями…
– Друг мой, – примирительно промолвил Георгий, – сейчас я направляюсь в библиотеку. Хочу еще раз все осмотреть. Быть может, что-то подскажет, куда же направил свои стопы твой беспутный внук.
– Думаю, учитель, у меня хватит сил сопутствовать тебе в этом. Ты позволишь?
– Более того, я бы просил тебя об этом, Валид.
О да, когда-то Георгий и Валид вели более чем продолжительные беседы обо всем на белом свете. И неоднократно Георгий смотрел на мир глазами Валида, а Валид – глазами Георгия.
Тишина встретила мудреца у входа в библиотеку, тишина провожала его вдоль стеллажей.
– Прости, друг мой, – проговорил Валид. – Не могу точно передать, что я ощущаю, но, поверь, это ощущение меня пугает. Меня что-то не пускает, что-то держит. Я боюсь последовать взглядом туда, к окну…
– Как странно, – ответил Георгий. – Меня ничего не пугает, но вот с глазами творится что-то непонятное. Они стали слезиться, и слезы эти мешают мне разглядеть детали.
– Непонятная, странная какая-то магия… Словно шалят мальчишки, которые более ничего сделать не могут.
– Я думаю, друг мой, что просто больше ничего делать и не надо. Нужно просто задержать наши поиски, дать Хасану возможность убежать как можно дальше. А для этого достанет и таких шалостей.
– Быть может и так. Но мы все же попытаемся перехитрить эту странную магию и этого странного мага. Покажи мне, Георгий, где обычно работал мальчик? За каким столом предпочитал сидеть?
– Вот здесь, у окна, где стою сейчас я.
– А каменный истукан где был?
– Рядом со столом, в паре шагов. Мальчишки, когда ставили статую, еще шутили, что пусть хоть у окошка постоит – на мир полюбуется…
– Я думаю, Георгий, что именно статуя околдовала мальчика. Ведь она древняя?
– О да, невообразимо, удивительно древняя. Мой ученик и прислал ее потому, что это образчик искусства атлантов. Во всяком случае, так он утверждал в письме.