Слова моей дивной жены успокоили меня, но я еще раз удивился про себя ее всеведению и всезнанию. Хотя, надо признать, это всезнание меня всегда успокаивало. Ведь получалось-то именно по ее предсказанию – я возвращался, и с успехом.
Две детские ладошки – поменьше и побольше – помахали мне вслед, и я с легким сердцем отправился во дворец халифа. Стоял теплый вечер, цикады только начинали свою песнь. Безмолвный царедворец в этот раз повел меня не в тайные покои, а лишь указал на тропинку, что вилась меж деревьев. Я сделал несколько шагов и оказался в беседке, сплошь увитой диковинными лианами, что пахли сильно и пряно. Повелитель, приподнявшись с подушек, приветствовал мое появление.
– Здравствуй, отважный Синдбад. Давно не видели мы тебя, давно. Нам говорили, что у тебя родилась дочь… Фатима, верно?
– Да, о мудрейший. Малышка Фатима становится день ото дня прекраснее.
– Мы рады, Мореход. Но все равно решили оторвать тебя от семьи. Ибо нет среди наших подданных человека удачливее тебя. Вот уже почти два года, как посылаем мы людей в бурное море за Геркулесовы столпы. Там, как говорят легенды эллинские, лежит земля древняя и мудрая. Тайнам ее, по слухам, нет числа. А ты знаешь, как мы любим тайны. Говорят, что живут в той земле люди всесильные и всеведающие, повелевающие стихиями так, как никто из нас не умеет, собравшие знания со всего мира от дня его сотворения до конца времен.
– Повинуюсь, о повелитель. – Я поклонился. – Когда прикажешь отправиться в путь?
– Знаешь, мы желали бы, чтобы в этом странствии кроме тех, кому ты доверяешь, тебя сопровождал и мой визирь.
Я ужаснулся. Ведь визирь – глубокий старец. Его голос временами еле слышен…
– Не бойся, – халиф угадал мои мысли (наверное, это было нетрудно сделать и по выражению моего лица). – Визирь, мудрый Абу Алам Монте-Исума, вовсе не стар. И очень силен. А хилым и немощным нам просто удобно видеть его. Потому он так и выглядит. Тебе же он будет надежным спутником. И к тому же визирь знает столь много…
Я молча поклонился. Желание халифа оспорить я не мог.
– Что ж, Синдбад. Пора тебе собираться. В это путешествие ты отправишься на нашем корабле с царского причала Басры. Тебе и визирю не пристало путешествовать, как другим путникам, тем более когда вас будет охранять мое повеление и моя золотая байза.
Теперь я был не просто удивлен – я был поражен и напуган… Золотая байза – «всесильное повеление». В любой стране, на любом берегу, в любом поселении нас обязаны встречать, словно перед ними сам халиф. Любое наше желание должно быть удовлетворено вполне, будто этого хочет сам всесильный. А каждое наше повеление будет исполнено как повеление самого владыки правоверных, да продлит Аллах его годы без счета. Золотая байза – это очень суровая ответственность. За всю историю нашего города, да хранит его небесный свод, мне известны лишь четыре случая, когда повелитель даровал золотую байзу. Слова халифа взвалили огромный груз на мои плечи. Теперь я не мог ослушаться ни поступком, ни мыслью. Послушайте же, братья мои…