Она встала и подошла к окну. День был в самом разгаре. Светило солнце, и в просветах между небоскребами Лилиан могла видеть белые облака, плывущие по небу.
— Неужели он способен поступить так с тобой? — донесся до нее голос сестры.
— Малыш, в этом нет его вины. Понимаешь, — она повернулась к ней, — в его жизни много чего произошло. И он просто спрятался от обиды и боли за стеной собственной ненависти к людям. Я не вправе винить Гарри. Ему очень тяжело. Я даже не знаю, каково было бы мне, окажись я на его месте. И если он решит уйти, я не стану пытаться удержать его. Просто пока он сам этого хочет, я буду рядом с ним.
— Это неправильно, — Кэтрин покачала головой. — Что бы ни было в его жизни, это его жизнь и его проблемы. Ты не должна приносить себя ему в жертву!
— Это не жертва, — Лилиан покачала головой. — Пойми, я не могу без него жить! Если сейчас я начну проявлять гордость или что-то требовать, я его потеряю!
— Ну и на что тебе тогда сдался этот придурок?
Тревис не ответила и снова отвернулась к окну.
— Лили, — Кэти встала и подошла к ней. — Знаешь, почему у тебя ничего не получается с мужчинами? Потому что ты всегда превращаешь себя в их покорную рабыню. Что бы не приходило им в голову, ты немедля подчиняешься и исполняешь. Ты не должна этого делать. Пойми, им не всегда нужна рабыня — иногда они хотят совсем другого.
— Ты так говоришь, будто у тебя богатый опыт общения с мужчинами, — язвительно заметила Лилиан.
— Ладно, ладно, — согласилась Кэтрин, — нет у меня такого опыта, но я все равно права.
— Кэти, Гарри — не такой, как все остальные мужчины…
— Сестренка, — она обняла ее за плечи. — Все мужики одинаковые за исключением нескольких отдельных личностей, и я вовсе не уверена, что твой Гарри — именно такая исключительная личность. Знаешь, какое впечатление он на меня произвел?
— И какое же? — Тревис перевела на нее взгляд.
— Хитрого котяры, который смотрел на тебя, как на сметану.
Услышав ее последние слова, Лилиан не удержалась и прыснула от смеха.
— Как на сметану, говоришь? — смеясь, переспросила она.
— Именно, — Кэтрин кивнула. — Так что учти, он самый обычный мужик, и мне абсолютно безразлично, что там было в его жизни.
Садри снял пистолет с предохранителя и взвел курок.
— Постучи, — тихо кинул он своему помощнику, указывая взглядом на дверь.
Дженкинс постучал, однако из квартиры не донеслось ни звука. Он постучал снова, но, как и прежде, безрезультатно.
— Мистер Голдфилд, вам посылка! — выкрикнул он.
Тишина.
— Голдфилд! — не выдержал Садри. — Открывай! Прятаться бесполезно!