С тех пор молодые люди стали почти неразлучны. Гефестион с удовольствием помогал Нина по хозяйству и в благодарность лишь попросил разрешения остаться в их доме. Но парфянин и сам не собирался его отпускать. Его мать, Аргиша, с такой же теплотой приняла эллина и сказала, что теперь у нее два сына. Однако она украдкой наблюдала за их гостем и однажды сказала сыну, что подозревает, что македонянин происходит из знатного рода. Нина с улыбкой согласился, рассказав, что Гефестион на самом деле ничего не умеет делать. Тогда-то им и пришла в голову мысль отправить его на базар торговать кувшинами, что лепил Нина — и они не прогадали. Благодаря привлекательной внешности и умению красиво говорить, македонянину удавалось почти всегда распродать весь товар, после чего у них появилась возможность жить в достатке и даже устраивать себе выходные.
Была ранняя весна, но, несмотря на это, воздух был уже достаточно прогретым.
— Сегодня отличный день, — произнес Нина, усаживаясь на валун.
— Да, — согласился Гефестион, устраиваясь рядом с ним и вдыхая теплый ветерок.
— Некоторые считают нашу землю скудной, — начал парфянин. — Но это не так. Скажи, тебе нравится здесь?
— Да, — македонянин кивнул и задумался.
— А в Пелле красиво? — спросил Нина.
— Очень, — Гефестион повернулся к нему, и парфянин увидел, как засияли голубые глаза его друга. — Пелла — самый прекрасный город на земле.
— Мне хотелось бы побывать там, — признался Нина. — Знаешь, я много слышал об Элладе. Ведь когда-то очень давно эллинский царь правил и этой землей.
— Александр, — проговорил македонянин, погрустнев.
— Да, великий Александр, — кивнул юноша. — Здесь его знают, как жестокого тирана и…
— Он не был жестоким! — воскликнул Гефестион, резко поворачиваясь к своему спутнику.
— Откуда ты знаешь? — с улыбкой спросил Нина. — Он умер почти пять веков назад.
— Мне так кажется, — пробормотал македонянин, опуская голову.
— Я понимаю твои чувства, — парфянин похлопал его по плечу. — Александр был вашим царем.
Гефестион ничего не ответил. Слишком болезненным спазмом промелькнули в его голове воспоминания о прежней жизни: лицо юного македонского царя, школа в Миезе, затем дворец в Пелле, битва при Гавгамелах, заснеженные склоны Гиндукуша и, наконец, Вавилон, ставший последним пристанищем для них обоих.
— Что с тобой? — с тревогой спросил Нина, увидев, глубокую печаль на лице своего друга.
— Я вспомнил дом, — искренне признался Гефестион. — Ничего, сейчас пройдет.
— Прости, я не хотел причинить тебе боль, — обнял его за плечи парфянин.
— Все нормально, — македонянин взял его за руку. — Забудь.