Громадный фронт армии Порра, длинной в четыре мили, медленно повернулся и занял новую позицию. В его центре, на 20–30 метров друг от друга, стояли двести слонов. Между ними и за ними толпилась пехота в две линии. На флангах помещались кавалерия и колесницы. Несколько слонов и крупный отряд пехоты остались на прежней позиции, оберегая фланг главной армии.
Армия Порра медленно двинулась по лугу вперед, навстречу Александру и, дойдя до твердого грунта, годного для движения колесниц, остановилась перед македонским войском, фронт которого занимал менее одной мили. В этой обстановке лежало спасение Александра – ей он обязан победой, так как теперь от него зависел выбор удобного пункта для нападения. Избегая слонов, он, конечно, должен был выбирать какой-нибудь фланг и выбрал левый, ближайший к реке, отчасти потому, что привык уже нападать своим правым флангом, а главным образом для того, чтобы не быть отрезанным от реки, откуда могло прийти подкрепление.
Пехота его центра и левого фланга была оставлена в запасе, до тех пор, пока левый фланг неприятеля не будет расстроен атакой кавалерии. Эта атака была начата одной тысячью даанских конных стрелков. Засыпав неприятельскую кавалерию тучей стрел, они стремглав бросились на неё с мечами. Сам Александр с корпусом гетайров поддерживал эту атаку, напав на левую сторону неприятельского центра, а два отряда послав в обход правого крыла неприятеля, для того, чтобы быть в тылу кавалерии этого крыла, если она косвенно бросится на помощь своему левому флангу.
Левый фланг армии Порра был сбит с позиции и попал между двумя массами македонской кавалерии, почему окончательно расстроился и бежал под защиту слонов. Таким образом, уже в самом начале сражения страшно сильный центр армии Порра оказался доступным для атаки с левого фланга. О колесницах, стоящих на этом фланге, ни один из летописцев почему-то не упоминает, так что роль их остается совершенно неизвестной.
В сражении при Гадаспе Александр поступил точно так же, как он всегда поступал в подобных случаях – выбрав у противника слабый пункт, он обрушивался на него и локализовал всю битву на этой нанесенной ране. В данном случае местом такой раны было соединение левого крыла с центром, выбранное для того, чтобы избежать встречи со слонами.
Эти последние, однако, сыграли в битве некоторую роль. Когда левый фланг армии Порра был разбит, ближайшие к нему слоны, поддерживаемые остатками кавалерии, бросились на македонскую конницу и впервые заставили её попятиться. Но это движение ослабило позиции левой стороны центра. Пользуясь отсутствием слонов, удалившихся влево, македонские фаланги атаковали не прикрытую ими пехоту, а в тоже время и собственный их тыл, причем старались убивать вожаков. Такая диверсия дала возможность македонской кавалерии вновь собраться и вместе с пехотой ударить слонов с фронта. Слоны, оставшись без вожаков, стали пятиться, давить своих и вносить в их ряды полное расстройство. Скоро они даже совсем побежали и окончательно смяли всю левую часть своего центра, тогда как правая его часть и весь правый фланг стояли в бездействии.