Женщина поморщилась.
— Боюсь, у нас кража со взломом. — Она неподвижно застыла в дверном проеме.
Директор поднялся на ноги.
— Когда?
— По-видимому, в выходные. Взломали синий сейф.
Он обошел стол, его брови недоверчиво изогнулись.
— А содержимое?
— Пропали десять-восемьдесят.
— Боже мой!
— Что случилось, дед? — внучка закрыла компьютер.
— Подожди здесь.
— Можно мне пойти с вами?
Его мысли были уже сосредоточены на взломе, поэтому он ответил не сразу.
— Не отходи от меня.
Втроем они прошли по длинному коридору между двух рядов стеклянных дверей — с одной стороны кабинеты, с другой — помещения для медицинских исследований.
Добравшись до двойных укрепленных дверей, директор приложил свою идентификационную карточку, чтобы войти. Дальше шел другой коридор, в конце которого — двери с табличкой «Следственный материал».
Бесконечные стеллажи были заставлены тысячами стандартных коробок. Пройдя и эту комнату, директор и его помощница остановились рядом с группой лаборантов и техников в белых медицинских халатах.
На полу у стены стоял синий сейф, размером примерно с кухонную посудомоечную машину. Его дверца была распахнута, внутри — пустая полка.
Директор сердито уставился на сейф, нервно теребя усы.
— Похоже, действительно десять-восемьдесят.
— Что такое? — внучка тронула его за рукав. — Что украли?
Помощница повернулась к ней.
— Человеческие останки номер десять-восемьдесят.
— Десять-восемьдесят — это кто-то известный?
Директор поколебался, посмотрел в глаза внучке.
— Печально известный.
1876, граница Мексики и территории Аризона
Гровс взобрался на вершину скального выступа и поднес сложенные чашечкой ладони к глазам. Сияние утреннего солнца над горными пиками слепило до боли. Он покинул Калабасас до рассвета — в только что купленным фургоне, запряженном мулами и нагруженном снаряжением. В десяти милях от города начинались горы; он остановился в ущелье и поднялся на скалу. На горизонте виднелся еле заметный след пыли, танцующий в утреннем свете. Два всадника.
Он понимал, что едет медленно и оторваться от них не сможет. Фургон ведь движется только по проезжим тропам и дорогам. Можно было бы сделать привал, подождать их здесь. Но они не будут ничего предпринимать, пока не убедятся, что он привел их к испанскому золоту. Значит, надо завести их в глубь гор и придумать такое место, где их тела никто никогда не найдет.
Через три дня Гровс вошел в горное ущелье, которое, как он помнил, лежало в трех милях к северу от затерянной долины. К счастью, никаких признаков апачей не наблюдалось. Еще в Калабасасе он слышал, что солдаты Шестого кавалерийского полка возле близлежащего Форта Уачука уничтожили не то захватили крупный отряд апачей. Он надеялся, что это были остатки отряда, устроившего засаду федералам. В тот день к пещере вернулось лишь несколько из них — и погибли при землетрясении. Когда апачи не преграждают дорогу, все гораздо проще и безопаснее. Однако Гровс понимал, что если какие-то индейцы в окрестностях еще остались, то об охране своих сокровищ они забудут в последнюю очередь.