Когда глаза ведунов стали осмысленными, Микит робко поинтересовался:
— Ну что, видать там чего?
— Нет, — вздохнула Гертруда. — Видно, прячется пока где-то, бестия.
— Конечно, прячется, знамо дело, — понимающе закивали остальные. — Хоть дымом выкуривай её оттудова, стерву ненасытную.
— Выкуривать? — задумчиво глянула Гертруда. — Слышите, Алексей? Выкуривать её предлагают.
Алексей с сомнением пожал плечами.
— Тоже вариант. Только для начала её найти надо. Я вообще-то хотел выманить её на живца.
— На живца? Это как?
— Ну термин такой, рыбацкий. Когда более крупного хищника подманивают мелкой рыбёшкой. Да вы их спросите, наверняка знают, ведь сами рыбаки. Только вот вместо рыбки предлагаю овечку в клетке. Чтобы волки сразу не сожрали. А я уж там рядом, на дереве в засидке буду. Как только эта штука появится, дальше дело техники, — многозначительно повёл стволом.
— Хорошо, слова незнакомые, но попытаюсь.
Гертруда повернулась и что-то коротко спросила, кивнув на реку.
Мужчины взорвались восторженными возгласами, типичным рыбацким жестом показывая размер пойманной добычи.
Алексей изо всех сил постарался сохранить невозмутимость.
Наверно, хорошая такая была рыбка. Судя по размаху рук Микиты, полутораметровая пресноводная акула, никак не меньше. Примерно такими же жестами обмениваются поутру закоренелые рыбаки на Стрелке Васильевского острова. Видимо, знаменитые рыбацкие анекдоты так и не потеряли своей актуальности во все времена.
— Да, знают они про такое, — улыбнулась Гертруда. — И на редкость здоровая рыбина, говорят, иногда попадается.
— Ну дык, — усмехнулся Алексей. — Ещё бы они про такое и не знали. Вы, самое главное, их теперь дальше, насчёт овечки спросите.
— Хорошо.
Прислушиваясь к Гертруде, мужики мигом посерьезнели, уважительно поглядывая на ведуна.
На дереве, значит, схорониться хочет. Ловко-то как. И округу, значит, как на ладони видно, и сам всегда цел останешься. Разумно парень молвит. Хоть с виду и дюже молод, а видать, нежити всякой повидал изрядно, раз сам жив-здоров до сих пор. Хотя, что молод, только по виду скажешь. Чуть приглядишься, ан нет, глаза-то эвона как смотрят, словно и не вьюнош это вовсе, а старик какой, жизнь прожил. Одно слово, колдовской человек.
— Всё сделают, как вы сказывали, — наконец объявила Гертруда. — И клетку, и овечку.
— И засидку?
— И засидку конечно же. И даже вместе с вами всем миром там побудут, если в том надобность будет.
— Ну всем миром, конечно, не надо, а вот пара толковых мужичков с копьями в случае чего очень бы даже пригодилась. Может, загонять её на меня придётся, кто знает. Больше, наверно, и не надо, а то ещё выстрел кого-нибудь случайно заденет…