Алексей оторопело уставился на расходящиеся круги.
Да, чудеса, настоящий водяной. Всё, как она и говорила. Хорошо хоть тогда на лодке сразу предупредила. Если бы сдуру в навь сунулся, и такое чудо увидел, сбежал, бы как Мюнхгаузен по воде. А ещё хихикал как последний идиот. Рыба, рыба. Вот тебе и рыба. Видно, не зря они хлебушек-то в воду бросали. Такое чудо если что не так, лодку перевернёт в два счёта. Вот потому его и задабривают всячески, как могут.
Услышав шумный всплеск, Онтей горячо зашептал:
— Слыхали? Похоже, щука. Под самым берегом жирует.
— Окстись, щука, — снисходительно усмехнулся Гордой. — На Олекшия-то глянь. Вишь, губы шевелятся и сам не здесь. Не иначе с водяником говорит. Забыл, с кем дело имеешь?
Онтей опасливо покосился на бледное лицо.
— И то правда, похоже, и вправду с хозяином…
Понемногу приходя в себя, Алексей чуть подождал у воды. Хоть существо и исчезло, осталось странное ощущение присутствия, словно оно всё равно где-то рядом. Мало ли, в самом деле, вдруг подышать нырнул. Кто знает, какая вообще у подводных духов физиология. Пристальный изумрудный взгляд так и не выходил из головы. И бульк, похожий на речь. Так изучающе может, смотреть только разумное существо. Словно прикидывал, чего можно ждать от новичка.
Выждав пару минут, сожалеюще вздохнул и крадучись направился к ладье. Шагах в тридцати остановился и лёг на брюхо, машинально пытаясь ползти. Комизм положения дошёл только через секунду. Ну и джеймсбондовщину развёл, идиот. Куда тут, к чёрту, ползти? Как будто вокруг может быть, хоть кто-то из живых.
Невольно усмехнувшись, поднялся и с разбега сиганул на судно. Мягко спружинив на все четыре лапы, выпрямился и быстро огляделся.
Грубо оструганные вёсла, скрученный парус, какие-то жирные на вид кожаные тюки, местами отдающие жгучим серебром и просмолённые бочонки с непонятным содержимым. Стоп. Сквозь грубую дерюгу на корме тускло проступили три скрюченных женских тела. Тёмные витки туго скручивали запястья за спиной. Во рту темнели бесформенные кляпы. Грудь слабо вздымалась в такт дыханию. Живые…
Потянувшись когтями к дерюге, поспешно отдёрнул лапу и мысленно чертыхнулся. Проклятые рефлексы! Который раз уже эти ляпы. Кого тут спасать собрался? Фантомов? Когда же наконец до мозга дойдёт, что почём? Детский сад какой-то, честное слово. Колдун недоделанный…
Едва глаза ведуна стали осмысленными, Онтей робко поинтересовался:
— Ну что там?
Алексей устало потёр лицо, мучительно вспоминая местный счёт.
— Трое, — для верности показал три пальца. — Три женщины. На руках верёвка. Сильно режет кожу. Во рту тряпка.