Панюшкин поджал губы:
– Не знаем, так сейчас узнаем.
– Уж я надеюсь. – Алевтина почувствовала громадное облегчение, после того как выяснила, что ее «прокол» не оказался фатальным, и уже могла позволить себе «хорохориться».
Мальчик вышел на одной из центральных улиц, завернул за угол и вошел в дверь, над которой красовалась надпись «Старый солдат». Они припарковались за три дома и стали ждать. Прошло около десяти минут.
– Вот чего он там застрял? – вздохнула девушка.
– Как чего? Ясное дело. Это самый «пафосный» в городе магазин оружия. Там есть, что посмотреть.
– Посмотреть – да. Но ведь не купить? Там все дорого должно быть?
– Не дешево. Но все равно…
На Панюшкина нахлынули воспоминания. Он сам, будучи подростком, буквально прилипал к витринам «военторгов» и охотничьих магазинов. Без всякой надежды, просто, чтобы посмотреть и помечтать. Впрочем, этот парень на «мечтателя» не похож.
– Может, я зайду? Гляну, что он там делает?
– Нет, ты все-таки странная! Ну, войдешь! И что скажешь? Что ты перепутала «Старого солдата» с парфюмерным магазином? Не смеши.
– А чего ты так сразу? Могу сказать, что ищу хорошую пневматику мужу в подарок. Почему нет?
– Это бессмысленно. Я лучше сам попозже зайду. С ними ведь еще и поговорить не лишнее будет.
Дэн «окопался» в «Старом солдате» минут на сорок. Алевтина успела за это время выкурить пять сигарет. Она почему-то нервничала, хотя в принципе сложно было придумать что-либо более невинное и безопасное, чем слежка за пятнадцатилетним мальчишкой. Панюшкин угрюмо молчал.
– Вышел! Поехали!
– И без тебя знаю, что делать!
Машина медленно тронулась с места.
Выяснить с ним отношения прямо сейчас? Или все же подождать более удобного момента? Пожалуй, нет никакого смысла доказывать, что ты не верблюд, человеку, которого видишь последний или, может, предпоследний раз. Зачем? Она скоро уедет в Москву и больше никогда не увидит этого провинциального хама. Пошел он к черту!
Теперь мальчик направлялся в сторону дома. Жил он, между прочим, в неплохом районе. Это, конечно, не пригородный рай, в котором стоит особняк Кравцова, но и не заводские «хрущобы», откуда ушли умирать Катя и Валя. От монотонности происходящего Панюшкин пустился в сравнительные социологические рассуждения. Но тут произошла неожиданность.
Денис, вместо того чтобы сразу войти в подъезд, перепрыгнул через низенькое заграждение, отделявшее от дороги детскую площадку, и подбежал к качелям.
– Ребенок!
– Конечно, – согласился Панюшкин. – И, похоже, даже не слишком испорченный.
Мальчик раскачивался от души, почти взлетая. Катался долго и сосредоточенно. Впрочем, он все делал именно так. Потом вдруг резко остановился, подобрал брошенный на траву рюкзак и вошел в подъезд.