Миновав ее дом и еще несколько кварталов, он наконец затормозил и припарковался на стоянке у бара «Морской бриз». Все это время из колонок доносился голос Элвиса Пресли, распевавшего «Голубые замшевые туфли».
Дженни не вымолвила ни слова, но разжимать вцепившиеся в кресло пальцы ей пришлось с трудом.
— Ну, что вы о ней думаете? — спросил Джек, открывая дверцу и отрываясь от руля.
Дженни облизала нижнюю губу, на которой еще оставались отпечатки ее зубов.
— Да уж… ездит она хорошо… — Дрожащими руками она развязала шарф и распустила волосы, которые тут же завились мягкими светло-русыми кольцами.
Джек посмотрел на нее как-то странно, но ничего не сказал, обошел машину и открыл дверцу. Как только Дженни поставила ноги на асфальт и попыталась подняться, она поняла, что у нее дрожат колени. Женщина закачалась, но туг сильная рука обхватила ее за талию.
— И это все, что вы можете сказать? Что она хорошо ездит?
— Вы… кажется, вы очень умелый водитель…
Глаза Джека впились в ее лицо. Дженни подозревала, что оно белее мела. Ноги все еще дрожали, а сердце в груди колотилось как сумасшедшее.
Почувствовав эту дрожь, Бреннен крепко прижал Дженни к себе и тихонько выругался:
— Проклятие, я напугал вас до смерти! Вы бы сказали мне что-нибудь.
Она ухитрилась выдавить улыбку:
— Все в порядке. Наверное, я просто не привыкла к такой быстрой езде.
Джек посмотрел на нее пристально, еще раз чертыхнулся, протяжно вздохнул, покачал головой и запустил пятерню в черные волосы, волнистые пряди которых падали на шею.
— Извините меня, Дженни! Я сделал гадость, и, по правде говоря, сделал ее нарочно.
У нее окаменела спина. Дженни не могла поверить его словам.
— Нарочно? Вы имеете в виду эту бешеную гонку до холма и обратно? Вы нарочно пытались напугать меня?
Бреннен кивнул. На его лице отражалось раскаяние.
— Но зачем? Зачем вы это сделали?
Он вздохнул:
— Наверное, пытался доказать что-то. Думал, что стоит прокатить вас с ветерком — а я всегда так езжу, когда один, — и вы станете визжать, словно ошпаренная кошка. Был уверен, что вы обольете меня керосином и заставите отвезти домой.
У Дженни сжалось сердце.
— Понимаю… — Она отвернулась и обвела глазами автостоянку, пытаясь скрыть обиду. Джек убрал руку, и Дженни поняла, что ей не хватает тепла этой руки. — Если вы пожалели, что пригласили меня… если вы не хотели, чтобы я шла с вами…
— Это… не совсем точно.
— Все в порядке, Джек, — тихо сказала она. Странная, острая боль разлилась в груди. — Мне не следовало соглашаться. Вы только пытались быть любезным, а я…
— Черт побери, я вовсе не пытался быть любезным! Я никогда не любезничаю с женщинами. — Он с силой провел рукой по волосам. — По правде говоря, я хочу от женщины только одного — поскорее лечь с ней в постель. А вы, Дженни, совсем не такая. Любой дурак увидит это за версту. Что вам делать с таким парнем, как я?