Зеленые глаза недобро сверкнули.
— Я проехал несколько чертовых километров, встречался с твоей…сволочью. Спас тебя от хрен пойми чего, и ты обвиняешь меня в слежке?
— Ты не должен был!
— Не должен что?
Я захлопнула наживку.
— Ну же, Сабо. Скажи это вслух. Скажи, как ненавидишь меня.
Он сделал шаг ближе.
— …скажи как схожу с ума по тебе, настолько что это просто невыносимо.
Еще шаг.
— … одно слово и я навсегда оставлю тебя. — Его пальцы нежно касаются моей щеки, — скажи и я уйду. Навсегда.
Рубашка задралась на правом запястье, так что я смогла разглядеть татуировку: «The rose speaks of love silently, in languge only fo the heart». Я удивленно посмотрела на Андрея и неосознанно провела пальцем по черному контуру, по покраснениям не зашивших ран.
— Восхитительно, — еле слышно произнесла я и во мне что-то щелкнуло.
Андрей смотрел на меня своими зелеными глазами, завораживая. Мои пальцы потянулись к его щеке, я могла ощущать как бьется его жилка. Пальцы осторожно проводят дорожку до линии полных губ.
Боже. Вот чего мне не хватало! Касаться его, обнимать его. Минаев понял по моему взгляду, о чем я подумала, резко выдохнул и прижал к своей груди. Его руки шарили по спине и шее, словно он пытался таким образом понять, что перед ним не мираж.
— Твое сердце бьется как сумасшедшее.
— Тамара…
— Я скучала…
— Голубые глазки! Я пришел…Труп! Труп на пороге! О Господи Иисусе!
Я отошла от Андрея, повернула голову и посмотрела на Эфраима. Тот с омерзением уставился на мужчину. Андрей обошел меня, опустился на колени перед мужчиной, потянулся к галстуку Эфраима и легко стянул его с шеи.
— Эй! Это от Гуччи!
— Павел скоро объявится, — игнорируя Эфраима, обратился ко мне Андрей. — Нам следует поторопиться.
— Полегче! — воскликнул Эфраим, наблюдая за действиями Минаева. Я подошла к нему, положила руку на плечо и потянула за куртку так, чтобы он поднялся.
— Ну что еще.
— Я никуда не поеду.
Минаев усмехнулся, словно я сказала глупость.
— Еще как поедешь, собирайся.
— Но…
Не желая развивать тему, Андрей вновь опустился к мужчине, шарил в его карманах.
— Где-то у него должны быть документы. Нельзя шляться по Армавиру не имея документов. Ага. Вот! — я посмотрела ему за плечо. — Соболь Николай Евгеньевич. Почему у преступников имена…
— …красивые?
— Идиотские, — Андрей осмотрел Эфраима с ног до головы, и только сейчас вспомнив о его присутствии, нахмурился. — А ты кто вообще такой, мелкий.
Эфраим гордо поднял подбородок.
— Я не мелкий. Мой рост среднестатистический у мужчин!
Зеленые глаза уставились на меня.
— Где ты его подобрала? — его слова напоминали Павла.