Я направилась за ним следом.
— Это ты виноват, что я в таком состоянии.
— Ха.
— Ты не любишь меня.
И я уткнулась носом в его спину. Андрей так резко развернулся, что я чуть не упала, не вцепись он мне в плечи.
— Не люблю??!!! — остервенело кричит он. — Да как ты смеешь??? Я отдал тебе всю душу, подарил тебе дом, семью, к которой ты так стремилась черт тебя возьми — и смеешь говорить, что я не люблю тебя?!
Андрей швыряет сумку в зеленую траву, возвращаясь в дом, взбежал по лестнице. Едва поспевая за его длинными шагами, мое сердце пустилось в пляс, увидев куда он направился. Выбив запертую дверь ногой, Андрей хладнокровно подошел к картине, и осознание накрыло меня.
— Нет, Андрей!
Но было поздно. Картина, которой он дорожил, больше любимой дочерью, была содрана со стены и изрезана ножом.
— Это так тебя бесит, это не дает покоя? — его голос был страшен. — Вот что ты обо мне думаешь, Сабо.
Слезы застилали глаза.
— Убирайся, — безжизненным тоном говорит он, отшвырнув от себя картинную раму и остатки полотна, — уходи. Уходи, Сабо. Уходи из моей жизни. Или уйду я.
— НЕТ! — кричу я.
Он ушел.
Снова.
Усердно тыкая кнопками по клавиатуре и грызя ручку, я посмотрела на часы на стене.
Без пяти семь вечера.
Прошло больше недели, с момента отсутствия Андрея. Поначалу мне показалось это странным, сетуя на его одержимость малышкой.
Я испугалась.
Боялась повторения истории. Боялась, что Минаев исчез из моей жизни и я больше никогда не увижу его улыбку, складку между бровей когда он хмурится или размышляет о чем-то. Под этим страхом я вошла в кабинет Андрея. Не знаю, что намеревалась там найти. Может какие-нибудь зацепки? В тот вечер я, ни о чем не могла думать, кроме авантюры.
Дверь в кабинет была не заперта. Меня это насторожило, Андрей почти всегда держал ее закрытой для остальных. Приоткрыв дверь, нащупав в стене выключатель, я прищурилась от яркого света.
Подойдя к столу, я увидела стоящую у монитора фотографию Елены и улыбка невольно заиграла на губах. Слева от монитора лежала кипа бумаг, а сверху на них положена черная папка. Черный — его любимый цвет. Возможно, так Андрей давал дань умершей жене. Вечная агония, вечный траур. От подобных мыслей мурашки пошли по коже, и я обхватила себя руками. Ведь он начал меняться, черные тона уже в прошлом, но все равно становилось жудковато.
Вдохнув, намереваясь, было уйти, заметила на кресле перед столом листок бумаги.
— Место встречи Икс. Чтобы это могло значить?
Положив записку на место, я обратила внимание на ультрабук последней модели. Соблазнительно оставлять его на столе.